На третий день, едва рассвело, по улицам двинулись трубачи, играя не священный и не торжественный напев, но боевой, которым римляне подбадривают себя на поле битвы... Вслед за ними несли золотую монету, рассыпанную, подобно серебряной, по сосудам вместимостью в три таланта каждый. Число их было 77. Далее шли люди, высоко над головою поднимавшие священный ковш, отлитый по приказу Эмилия из чистого золота, весивший 10 талантов и украшенный драгоценными камнями, а также антигониды, селевкиды, чаши работы Терикла и золотую утварь со стола Персея. Далее следовала колесница Персея с его оружием, а поверх оружия лежала диадема» (Плутарх. Эмилий Павел. 32—33, пер. С. П. Маркиша). «Вместе с добычей, — продолжает описание Ф. Ф. Велишский, — на поднятых древках несли списки завоеванных городов, убитых неприятелей и добычи; тут же были изображены на досках или вырезаны на слоновой кости завоеванные страны, выигранные сражения, а также символические фигуры рек и гор завоеванных стран. Далее гнали, иногда в числе нескольких сотен, жертвенных белых быков; рога их были позолочены, на спине дорогие покровы, головы в венках и лентах. При них шли жрец и резник со своими помощниками. За ними, а иногда и перед ними, тянулась мрачная вереница человеческих жертв. То были связанные пленники, во главе которых иногда находились их цари и князья.
Затем открывалась самая торжественная часть процессии — двигалась колесница самого триумфатора. Колесница была из слоновой кости с дорогой резьбой и позолотой; имела круглую форму и была вся закрыта, и никогда, как ристалищные колесницы, не была открыта сзади. Внутри было место только для одного (но есть и исключения — Тацит. Летопись. II, 41). Триумфатор стоял в ней, закрытый ею по грудь. Около нее шли толпы ликторов в пурпуровых туниках и плащах со связками прутьев в лаврах и пурпуровых лентах, трубачи и музыканты, в особенности кифаристы, в старинных костюмах этрусского покроя, с золотыми лентами на головах, исполнявшие победные песни в честь победителя. За ними шли служители с кадильницами, распространявшими благоухание кругом триумфатора. Он стоял на колеснице, запряженной четырьмя белыми конями (а иногда и слонами), одетый в пальмовую тунику и вышитую золотом пурпуровую тогу; эта одежда перед тем снималась со статуи Юпитера Капитолийского, чтобы таким образом триумфатор делался подобным великому божеству. В правой руке он держал жезл из слоновой кости, украшенный сверху золотым орлом, в левой — пальмовую ветвь; на голове был лавровый венок; кроме того, государственный раб держал над ним другой большой и тяжелый золотой венок (corona triumphalis). На памятниках художники обыкновенно изображали в этой роли окрыленную богиню победы, а богиню Рима — ведущей триумфальных коней.