Сущность окончательно принятого плана союзников заключалась в следующем: Главная армия двигается влево, к Базелю, для обхода ряда местных преград, стоящих на прямом пути к Парижу (горы Вогезы, Арденны, Аргонский лес, реки Саар, Мозель и Маас), и множества крепостей (тройной пояс на восточной границе Франции, более 100), и со стороны Швейцарии направляется на Везуль к Лангрскому плато в долины рек Сены и Марны. Так как это движение было кружное, то для отвлечения внимания неприятеля и для задержания его Силезская армия следует с фронта на Мец и Нанси на одной высоте с Главной[31].
Конечно, можно было двинуться на Париж и прямо, не обращая внимания ни на крепости, ни на местные преграды, которые Наполеон по недостатку войск все равно не мог серьезно оборонять, но австрийский генерал-квартирмейстер Лангенау, главный составитель плана, придававший слишком абсолютное значение рельефу местности, смотрел на упомянутые препятствия иначе, а между тем следовало именно скорее напасть на врага, чтобы помешать сформированию его армии. На Силезскую армию предполагалось, по проекту Лангенау, возложить только наблюдение за крепостью Майнц и оборону Германии, на случай наступления Наполеона, т. е. роль чисто пассивную. Еще хуже было то, что Лангенау ставил целью всего наступления лишь занятие Лангрского плато, «откуда, господствуя над доступами в Бургундию и Шампань, можно будет предписать мир неприятелю на требуемых условиях».
Карта, иллюстрирующая план действий союзных войск во Франции
Хотя план Лангенау и был принят, но с существенными поправками: 1) Силезской армии предоставлялась активная роль — наступать в Шампань на одной высоте с Главной; 2) занятие Лангрского плато Главной армией вовсе не полагалось конечной целью, а таковой ставилось разбитие неприятельской армии и занятие Парижа — столицы Франции.
Вторжение союзников во Францию и наступление Наполеона
Движение против Блюхера ♦ Бой под Бриенном ♦ Ларотьер
Союзные войска начали предварительные передвижения еще в конце 1813 г., а 20 декабря (1 января) стали переходить Рейн. Дальнейшее движение войск было медленным и сложным. Так, Главная армия состояла из восьми колонн и растянулась по фронту на 350 верст (от Страсбурга до Женевы); крайне слабый противник не мог воспользоваться подобной организацией марша, которая и осталась безнаказанной. Лангрское плато было занято, и к 13 января союзники стояли в долинах рек Марны и Оба, но в числе всего 115 тысяч, остальные по разным причинам остались в тылу. Почти месяц понадобился Главной армии, чтобы пройти 170 верст (от Базеля до Лангра); дневной переход в среднем — 10 верст. Конечно, даже такое медленное наступление помешало Наполеону закончить формирование армии, но при эффекте внезапности результаты были бы совершенно иными.
Повсюду сопротивление французов оказалось ничтожным — они постепенно отступали, оставляя гарнизоны в крепостях.
Выяснив направление главной массы союзников, Наполеон сосредоточивал свои силы против Лангрского плато в долинах рек Марны, Оба и Сены. Центр находился в окрестностях Витри на Марне, левое крыло от Шалона к северо-востоку, а правое у Арсис-сюр-Об и Труа на Сене. Всего было 71 тысяча войск и 200 орудий.
Союзники имели передовые корпуса у Бар-сюр-Об (Гиулай), Дулевана (Сакен), Жуанвиля (Блюхер); растяжка по фронту достигала до 280 верст, а в глубину — 60. Главная квартира Шварценберга находилась в Шалоне, союзных монархов — в Лангре. Суровая погода заставляла располагаться по квартирам, и только передовые части стояли на биваках. В первоначальных столкновениях с Наполеоном могли принять участие только 52 тысячи войск, ближайшие к ним подкрепления оказались удаленными на расстояние не менее двух переходов.
Движение против Блюхера. Правительницей государства Наполеон оставил свою супругу, Марию Луизу, дав ей в качестве советника архиканцлера Камбасереса. Военное начальство в Париже поручил брату своему, королю Иосифу, который должен был принять на себя регентство в случае отъезда императрицы. 13 января император выехал из Парижа, оставив там жену и сына, которых ему не суждено было более увидеть; 14 утром прибыл в Шалон при громких восклицаниях не изверившегося еще народа: «Виват — императору».