– Но они убивали наших, – хмуро напомнил Абарай. – Что теперь, простить им это?
– Они убивали врага, – возразил Урахара. – Не вас, а смерть в вашем лице. Разве вам самим никогда не приходилось убивать врага?
– Но это другое, – не согласилась Рукия. – Убивая пустого, мы просто отправляем его в Общество душ.
– Верно. Своим мечом ты стираешь его грехи и отправляешь душу в Руконгай. И память его, конечно, тоже стираешь, по-другому было бы слишком немилосердно. Но вот то существо, пустой, в этом облике, с этой памятью… ведь он перестает быть. Вы убиваете пустого, потому что его существование противоречит вашим представлениям о порядке вещей. Но если подумать, – тут Урахара возвел глаза к потолку, – ведь это существо тоже дорожит своей жизнью, пусть даже такой. Впрочем, что я вас уговариваю? Мне нет никакого дела. Вы можете сейчас убить этих двоих, и тогда они, несомненно, отправятся в Общество душ, но…
– Черт, – буркнул Ренджи, как сплюнул. – Я в палачи не нанимался.
– Точно, – подхватила Рукия. – Это не наша работа. Есть специальные отряды, пусть они этим занимаются.
– И сколько же пройдет времени, пока вы сообщите им об этом? – Усмехнулся Урахара. – Вы же телефон потеряли.
– Потеряли, – согласилась Рукия. Она вытащила телефон из-за пазухи и отдала Урахаре. – Жалко вот так выбрасывать.
– А почему мы вообще должны прямо сейчас куда-то бежать? – Проворчал Ренджи. – Я, между прочим, не завтракал.
– У вас примерно полчаса, – сообщил хозяину Урахара. – Потом сюда нагрянет карательный отряд.
– Вы позволите нам уйти? – Инада не поверил своим ушам.
– Этим ребятам очень не хочется вас убивать, – объяснил Урахара. – Они ведь тоже люди. А мне до вас вообще дела нет, я в Сейрейтее не живу. И мне будет достаточно знать, что вы двое не станете помогать пустым размножаться.
– Конечно… Мы бы ни за что… Мы не знали!
– Не теряйте времени, – посоветовал Урахара. – И некоторое время сюда не возвращайтесь.
– Сколько?
– Сколько не побоитесь.
========== Эпилог ==========
После того, как рыжая исчезла буквально из рук, Бьякуя вспомнил о других насущных проблемах и уничтожил призрак пустого по имени Итами одним метким хадо.
Уже потом, когда набежала изрядная толпа народу, Хиракава принес публичные извинения Сайто за свои резкие высказывания на собрании. Он объяснял свою грубость тем, что был тогда сильно расстроен из-за этого беглого руконгайца, который так нахально обдурил его со своей пыльной бурей и ускользнул из-под носа. А тут еще другой руконгаец корчит из себя самого умного и строит фантастические теории…
– Ну не могу я никак привыкнуть к руконгайцам в Готэй, – покаялся Хиракава.
– Ничего страшного, – великодушно отмахнулся Сайто. – У всех свои недостатки.
Всеми уже давно было замечено, что обидеть капитана третьего отряда очень непросто.
Какое-то время после этого не происходило никаких серьезных стычек. Было несколько жертв среди рядовых, но ни одной среди ранговых офицеров. А однажды Укитаке и Кьораку, неожиданно для самих себя, поймали… капитана Хаями. Ну, как – поймали. Он не особенно и сопротивлялся.
Капитаны прохлаждались за городом, где делали вид, что выполняют приказ командира, как вдруг к ним вышел Хаями и поинтересовался, что происходит в городе, и не поменялось ли мнение Ямамото насчет его, Хаями, виновности. Ему посоветовали не валять дурака и сдаваться по-хорошему, поскольку он, хоть и шустрый парень, все равно ведь не убежит. Тем более, добавил Укитаке, что заключать его под стражу, по всей видимости, не станут. Хаями немедленно согласился, сказав, что именно мысль о заключении под стражу ему больше всего и не нравилась.
Хаями, а также его товарищи по несчастью долго потом давали объяснения, сначала командиру, а после и Совету. У членов Совета заходил ум за разум от рассказов о призраках, ночных похождениях и прочих прелестях. Ямамото некоторое время косился на капитанов подозрительно: а не пытаются ли они выгородить приятеля? Но потом решил, что Сайто, конечно, на такое способен, но вот Кучики ни за что не стал бы так рисковать репутацией. Так что мнение Ямамото, в конце концов, склонилось в пользу обвиняемого. Тем более, что в действиях его явно не было враждебности: он же помог лейтенантам Кучики и Абараю, спас Сой Фонг.
А потом вдруг объявились и упомянутые лейтенанты и заявили, что нашли зачинщиков, а дальше не их забота. В указанное ими место немедленно выдвинулся карательный отряд, но никого в доме не обнаружил. Судя по беспорядку, покидали его в спешке.
Ренджи и Рукия рассказали несколько подкорректированную историю своих поисков. Собственно, они просто урезали ее в самом конце, утаив ту часть разговора, где они обсуждали, что делать с преступниками. В итоге сложилось мнение, что Урахара чем-то спугнул этих двоих, выдал себя, и они поспешно смылись, не дождавшись, пока ими займутся.
О том, что произошло там на самом деле, так никто и не узнал. Долгое время после того еще ждали нападения, но его так и не случилось. История с привидениями закончилась странно и непонятно для большинства ее участников.
После свидетельства лейтенантов Хаями, понятное дело, полностью оправдали и восстановили в должности. Когда он вышел из зала суда, его встретила целая толпа. Был здесь, разумеется, и Бьякуя, и Сайто, и Ренджи, который больше сопровождал своего капитана… ну и за Хаями тоже немного переживал. Само собой, была и Рукия, и Укитаке, который после всех рассказов запоздало так испугался за своего лейтенанта, что некоторое время потом не выпускал ее из виду.
Очень скоро, едва улеглись первые эмоции, Хаями вспомнил о Хисаги.
– Жалко парня, – с чувством сказал он. – А я как же теперь без него? Пропаду ведь!
Отчаяние его было вполне понятно. Хаями совсем недавно на этой должности. И ладно бы еще дорос до капитана, как положено, постепенно, повышая ранг, послужив и лейтенантом. Тогда ему было бы не так сложно разобраться. Но он же вообще не имеет представления о рутинной работе Готэй! Бьякуя хотел было сказать, что это не беда, что он поможет, ведь ему совсем не сложно объяснить и научить всем этим премудростям. Но Укитаке нашел более радикальный способ решения проблемы.
– Да уж, – сочувственно сказал он. – Новичку не справиться без опытного лейтенанта. Но, я думаю, вряд ли кто-то добровольно согласится на такое, а я уже привык. В конце концов, я довольно долго обходился без лейтенанта, и у меня есть целых два третьих офицера, которые готовы взвалить на себя эту работу. Так что, Рукия, – он подмигнул девушке, – не оставим в беде хорошего человека?
Бьякуя едва язык не прикусил, услышав подобное предложение, но сказать ему было нечего. Он хмуро покосился на Укитаке, но тот, похоже, говорил совершенно искренне и без всякой задней мысли. Рукия и Хаями тоже совершенно ошалели.
– А… но… ты уверен? – Выдавил Хаями. – Это как-то…
– Ничего страшного, – отмахнулся Укитаке. – Я ведь говорю, что уже привык, и сам прекрасно справлюсь. А помогать молодежи – это долг старичков вроде нас. И если Рукия не возражает…
Рукия уже сориентировалась. Ее глаза вспыхнули, а щеки раскраснелись, и все же она удержалась от того, чтобы воскликнуть: «Конечно, с радостью!»
– Я не против, – сдержанно кивнула она.
– Тогда согласуем вопрос с переводом, и готово, – улыбнулся Укитаке. – Рукия – хороший лейтенант, – обратился он к Хаями. – Не пожалеешь.
– Разумеется! Не сомневаюсь в этом, – Хаями благодарно поклонился Укитаке и обернулся к Бьякуе. – Ты ведь не возражаешь?
Ухмылка его при этом была самой ехидной, и видно было, что ехидство непритворное. Наверняка, ему и в самом деле хотелось бы послушать возражения Бьякуи. А что тут скажешь? Я не хочу, чтобы у этих двоих зашло слишком далеко? То-то и оно.
– Не возражаю, – небрежно проронил Бьякуя. – Но не вздумай обижать мою сестру.