Преодолев очередные несколько сотен метров, Вуд подошёл к краю холма, у подножия которого под лучами утреннего солнца сверкала река. Там же внизу стояли и дома местных жителей, среди которых он узнал двухэтажный дом Альфреда.
— Иду-иду! — послышался женский голос после того, как следопыт постучал в дверь. Мария стояла в длинном тёмно-синем платье и приветливо улыбалась. Спустя десять лет её милое лицо не изменилось, разве что теперь на нём красовались неглубокие морщины. Длинные волосы будто отказывались поддаваться времени и оставались такими же чёрными, какими их помнил Вуд до своего отъезда.
— Здравствуйте, Вам кого? — спросила она, недоверчиво осматривая порванную волками рубашку непрошеного гостя.
Лицо путника показалось ей знакомым. В закоулках памяти что-то начало пробуждаться и было готово вот-вот всплыть на поверхность. Следопыт молчал и просто мило улыбался в ответ.
— Вудроу? — наконец спросила она неуверенным голосом. — Это ты?
— А я уже начал думать, что не узна́ете…
— Хрот всемогущий… я не верю своим глазам! — Мария вышла на порог и крепко обняла расплывшегося в улыбке следопыта.
Со слезами радости на глазах она провела его в дом, где за обеденным столом сидел Альфред. Следопыт сразу обратил внимание на то, как постарел его дядя. Некогда густые русые волосы теперь белели сединой, а лицо было окутано паутинкой глубоких морщин.
Альфред вышел навстречу и заглянул гостю в глаза. Невозможная догадка прошила мозг раскалённой иглой.
— Вудроу… — выдохнул он его имя и его глаза заблестели.
Потом началась стадия расспросов и оханий. Следопыт рассказал о своей жизни, а также поведал о цели визита. Альфред в свою очередь рассказал всё, что видел на рыцарском турнире, не забыв упомянуть и о давнишнем противостоянии Алана Галахарда с Томасом Морандом. Спустя час оживлённого разговора на втором этаже послышалось шебуршение.
— Алекс проснулся, — сказала Мария с какой-то отчуждённостью в глазах.
Вскоре на порожках лестницы Вуд увидел хиленького мальчугана с худыми, покрытыми синяками ногами. Его руки скрывали рукава рубашки, но следопыт не сомневался, что с ними такая же история. На щеке виднелась заживающая царапина.
— Знакомься, — тихо проронил Альфред. — Это Алекс…
Побитый вид подростка вызывал недоумение. Вуд совсем не так представлял себе эту встречу, однако поспешил сменить удивление на маску восторженного интереса.
С робостью, которой сквозили все его движения, Алекс спустился на первый этаж, присел за стол и украдкой посмотрел на гостя.
— Поздоровайся, сын, — нарушил неловкую тишину Альфред, — это твой двоюродный брат, Ву́дроу.
— Рад тебя видеть, Алекс, — поддержал Вуд и быстро протянул ладонь, чтобы поздороваться, но подросток испуганно отскочил назад, смущая присутствующих ещё больше.
Вуд держал руку над столом в ожидании пожатия, будто выманивал запуганного щенка из его будки. Смотря на следопыта затравленным взглядом, от которого у Марии в очередной заблестели глаза, Алекс сделал пару неуверенных шагов и, наконец, пожал протянутую руку.
За столом разговор никак не клеился. Все попытки со стороны Вудроу как-то разговорить младшего брата, разбивались о стену замкнутости и излишней настороженности. Как бы Альфред с Марией ни старались скрыть свою озабоченность происходящим, Вуд всё отлично читал в их глазах и испытывал искреннюю жалость к родственникам.
Такое странное поведение Алекса одновременно и отталкивало, и вызывало неподдельный интерес. Почему подросток такой запуганный? Хотя синяки на теле, пожалуй, говорят красноречивее любых слов. В том, что все эти побои были следствием непринятия Алекса сверстниками, следопыт не сомневался.
У Вуда на душе заскребли кошки. Он чувствовал, что такая отчуждённость Алекса до добра не доведёт, и почти физически ощущал надвигающуюся беду.
Посидев ещё какое-то время под бесконечное подкладывание завтрака в тарелки со стороны Марии, Вуд попрощался с родственниками, но обещал вернуться на ночлег.
Для того чтобы попасть в город, учитывая месторасположение дома Альфреда, нужно было подняться на холм, что Вуд и сделал, пыхтя и обливаясь потом. Забравшись на возвышенность, он оказался на просторном плато, ровная поверхность которого с практически полным отсутствием высоких деревьев, завораживала. Вдали за городскими стенами виднелся королевский замок, который величаво возвышался над остальными строениями.
По мере приближения к городу всё отчётливее просматривалось могущество окружавшей его каменной стены с плинфой светло-коричневого цвета. Сверху по открытой галерее взад-вперёд прохаживались стражники в полном вооружении. Воинов защищал прочный бруствер в половину человеческого роста. На одинаковом удалении друг от друга на нём были расположены каменные зубцы прямоугольной формы. Эти выступы закрывали человека в полный рост, за счёт чего проходившие по галерее воины то скрывались из вида, то появлялись вновь.