Еще примечательнее были отношения «Красных Селенитов» с наркомпросом Луначарским. Первоначально тот воспринял ряд заявлений Лежнева на встречах с читателями как выражение «линии» на конфронтацию с установками Лито Наркомпроса; так появилась статья Луначарского в «Творчестве»' под названием «Куда прилетел тов. Лежнев?» (1921), а также весьма жесткая рецензия в «Правде» на роман А.Н.Чернышева «Гансит (лунный газ)», опубликованный во втором выпуске «Селены».
Роман действительно был довольно необычным. Действие его происходило на Земле, однако в той ее части, где рельеф местности являл собой как бы «лунный» ландшафт. Именно здесь вступали в поединок сыщик Андрей Кравцов и американский предприниматель Джеймс Раулинсон за право обладания новым военным секретом, который сегодня можно было бы определить как биологическое оружие. По существу, «Гансит» был первой в России попыткой создания «экологической» антиутопии («лунный» характер местности был как раз следствием испытания этого нового оружия), однако для 1921-го года тема выглядела столь неактуальной, что казалась насквозь искусственной. Тем более, что в финале романа вещество «гансит» не доставалось никому — ни Раулинсону, ни Кравцову. По мысли автора, применять это вещество нельзя было ни той, ни другой стороне. Основываясь на этом моменте, и выстраивал Луначарский свою «разоблачительную» концепцию рецензии, обвинив автора (и издателей) в «примиренчестве», несовместимом с государственным характером издания. «Вряд ли кто-нибудь мало-мальски разумный будет спорить, наставительно писал он, — что революцию в высшей степени укрепляет возможность, пользуясь всеми государственными ресурсами, уничтожать контрреволюционную пропаганду и агитацию. Но, судя по роману тов. Чернышева и текущей позиции Госиздата, в чьем ведении находится фантастический альманах „Селена“, этого никак не скажешь…»
Надо признать, «селениты» в долгу не остались. К тому времени «КС» уже привлек на свою сторону нескольких видных «напостовцев», а потому сравнительно быстро был опубликован ответ в журнале «На посту», названный «В защиту Анатолия Чернышева» и скромно подписанный «редколлектив альманаха „Селена“» (ответ, безусловно, сочинял сам Лежнев). «Редколлектив», соглашаясь с наркомпросом в оценке характера отличий «пролетарской свободы от свободы буржуазной», в то же время отстаивал свою позицию как публикаторов романа «Гансит (лунный газ)» и предлагал Луначарскому-критику скрестить шпаги с «селенитами» в публичном диспуте. Подобное предложение не было в ту пору неожиданным. Еще в феврале 1921-го, когда, по горячим следам, был устроен «литературный суд» над академиком Воронцовым, Анной и Хельгом (героями обольяниновской «Красной Луны»), сам Лежнев, которого тогда еще мало кто знал в лицо, выступил в роли «адвоката» Анны, вступив в полемику не с кем иным, как с самим Валентином Фриче, и блестяще выиграл «процесс». Событие это имело определенный резонанс, и Луначарский, конечно, не забыл о нем. Возможно, как раз поэтому он ответил «селенитам» отказом, причем не в письме, а через журнал «Печать и революция». Любопытное это заявление написано было так, словно его автор решил поиграть в Соколиного Глаза и перенял у индейцев манеру выражаться о себе в третьем лице (впрочем, и у Сталина позднее тоже выработалась такая точно привычка). Итак: «Критик Луначарский отвечает, что считает себя вправе высказывать какие угодно суждения о каких угодно книгах. (…) Ни в какой публичной дискуссии критик Луначарский участвовать не желает, так как знает, что такие публичные дискуссии г-да „селениты“ обратят в еще одну неприличную рекламу для своей группы…» По существу, это был отказ от всякого диалога, но неожиданно для многих это же стало первым шагом к капитуляции. Поскольку всего через две недели после своего «ответа», капитуляция была признана наркомпросом и формально: Лито был расширен еще одним подотделом «Фантастика», куда был приглашен работать член редколлегии «Селены», друг Лежнева критик Григорий Рапопорт.