Через два дня банан подвешивался в новой точке потолка, и эксперимент повторялся. Султан ставил ящик чуть в стороне от правильного места, приносил второй ящик, начинал поднимать его, но, взглянув вверх, бросал на пол. После нескольких неудачных попыток забраться на спину смотрителя и достать таким образом банан, он вновь принимался за строительство. Он тщательно установил первый ящик, а на него второй, но при этом открытая часть второго ящика нависала над углом первого. Поэтому, когда Султан полез наверх, его сооружение рухнуло, а он сам свалился на пол.
Порядком обессиленный, он лег в углу клетки, поглядывая то на ящики, то на банан. Прошло довольно много времени, прежде чем Султан возобновил работу. Он поставил один ящик и попытался прямо с него дотянуться до банана, но затем спрыгнул вниз, принес второй ящик и установил его на первый. Однако, верхний ящик находился на самом краю нижнего, так что при попытке залезть на него он начинал падать. Только после длительной установки верхнего ящика, во время которой действия Султана носили, по — видимому, неосмысленный характер, ему удалось придать конструкции устойчивое положение и достать банан.
Но после успешной попытки Султан всегда устанавливал сразу оба ящика и никогда не испытывал неуверенности по поводу выбора правильного места.
КомментарииКелер трактовал результаты этого и подобных опытов как доказательство существования инсайта[105] — то есть внезапного постижения или понимания неизвестных ранее взаимосвязей. У Султана, в конце концов, после многочисленных попыток возникала догадка относительно понимания связи между ящиками и подвешенным бананом. Для описания этого явления Келер использовал немецкое слово «Einsicht», что соответствовало английскому «insight», которое можно приблизительно перевести как понимание, постижение, проникновение в суть задачи. В других экспериментах, посвященных вопросам самостоятельного, спонтанного понимания проблемы, американский исследователь психологии животных Роберт Иеркс также обнаружил в поведении орангутангов доказательства в пользу существования инсайта, который он называл смысловым научением.
Во время интервью, данного в 1974 году, восьмидесятисемилетний Мануэль Гонзалес — и–Гарсия, работавший в свое время смотрителем в обезьяннике Келера, рассказал немало историй о шимпанзе, особенно о Султане, который нередко помогал ему кормить других животных. Гон — залес обычно давал Султану связку бананов и приказывал: «По две штуки каждому!», после чего тот обходил все клетки и раздавал каждой обезьяне по два банана (Ley. 1990. P. 12–13).
Однажды Султан наблюдал, как смотритель красил дверь. Когда тот ушел, шимпанзе схватил кисточку и стал имитировать движения человека. В другом случае младший сын Келера Клаус безуспешно пытался достать из клетки банан, который по своей длине не проходил между прутьями решетки. Тогда Султан, который в этот момент не был голоден, развернул банан на 90 градусов, так что Клаус смог спокойно вытащить его наружу. Наблюдавший эту сцену отец с усмешкой заметил, что обезьяна оказалась сообразительнее его сына.
Как видно из опытов Келера с шимпанзе, его подход к проблеме инсайта и способам решения задач оказался отличным от описанного Торндайком метода научения посредством проб и ошибок. Келер активно критиковал работы Торндайка, утверждая, что создаваемые им условия эксперимента носили искусственный характер и позволяли выявлять только случайное поведение. Он настаивал на том, что кошки из опыта Торндайка с <проблемным ящиком> не давали возможности проведения глубокого исследования, так как могли действовать только на основе метода проб и ошибок.
Подобным образом животные, находящиеся в лабиринте, не могли представить себе общего плана поиска, так как не видели перед собой ничего, кроме узкого прохода между стенками. Поэтому их действия следует рассматривать только как попытки искать путь вслепую. С точки зрения гештальт — психологии, животное или человек должен увидеть взаимосвязи между различными частями проблемы, прежде чем сможет произойти инсайт.
Изучение инсайта оказало поддержку гештальтистской молярной или глобальной концепции поведения в ее борьбе с молекулярными или атомистическими взглядами бихевиористов. Эти исследования также укрепили позицию идеи, выдвинутой гештальт — психологами, согласно которой научение включает в себя реорганизацию или реструктуризацию психологической среды.
Продуктивное мышление человека
Книга Макса Вертхеймера, посвященная проблемам продуктивного мышления, была опубликована уже после смерти ее автора, в 1945 году. В ней он попытался применить гештальт — принципы научения к вопросам творческого мышления людей, на основе предположения, что мышление осуществляется в терминах целостного осознания проблемы. При этом он утверждал, что для успешного решения поставленной задачи ситуацию в целом должны хорошо представлять себе и ученик, и учитель.
Этот подход отличался от подхода Торндайка, основанного на методе проб и ошибок, согласно которому решение проблемы оказывается, в определенном смысле, спрятанным от глаз, и ученик может сделать несколько ошибок, прежде чем ему удастся найти правильный ответ.
В книге Вертхеймера представлены примеры, относящиеся как к простейшим геометрическим задачам, решаемым детьми, так и к сложнейшим мыслительным процессам, приведшим Альберта Эйнштейна к открытию теории относительности. Рассматривая различные этапы взросления человека и его решения разных по сложности задач, Верт — хеймер нашел доказательства в поддержку того, что понимание проблемы в целом должно преобладать над пониманием ее отдельных составляющих. Он утверждал, что отдельные детали следует рассматривать в непосредственной связи с общей ситуацией и что решение проблемы должно двигаться от общего к частному, а не наоборот.
Вертхеймер считал, что если преподаватель организует материал классных упражнений в целостную систему, то у его учеников легче проявится инсайт, они смогут уловить суть проблемы и найти ее решение. Вертхеймер продемонстрировал, что как только принцип решения задачи усвоен, он может применяться и в других ситуациях.
Он критиковал традиционную практику образования, считая ее основанной на натаскивании и зубрежке, что по его мнению являлось следствием ассоцианистского подхода к научению. Вертхеймер считал, что простое повторение редко оказывается продуктивным, и приводил примеры, когда ученики оказывались неспособными справиться с незначительно видоизмененной задачей, если ее решение было получено не благодаря инсайту, а на основании простого механического запоминания. Тем не менее он соглашался с тем, что такой материал, как имена и даты, должен заучиваться путем обычного запоминания, подкрепленного многократным повторением. Таким образом, Вертхеймер допускал, что в определенной степени повторение может быть полезно, по предупреждал, что его привычное применение часто ведет к механическому исполнению, а не к истинно творческому продуктивному мышлению.
Изоморфизм
Установив, что люди воспринимают целостно организованное явление, а не набор отдельных ощущений, гештальтисты обратились к проблеме исследования перцепции с точки зрения работы механизмов головного мозга. Они попытались разработать теорию об основных нервных коррелятах воспринимаемых гештальтов. Сторонники гештальтпсихологии рассматривали кору головного мозга в качестве динамической системы, в которой взаимодействуют элементы, являющиеся в данный момент активными. Эта идея резко контрастировала с механистической концепцией, которая сравнивала нервную деятельность с работой телефонного коммутатора, связывающего сенсорные входные сигналы в соответствии с принципами ассоциации. С точки зрения ассо — цианистов функция мозга пассивна и не способна к активной организации и модификации сигналов, получаемых от сенсорных элементов. Этот подход также подразумевал прямое соответствие между перцепцией и ее нейрофизическим аналогом.