Роман, однако, недолго пробыл в плену у Алп-Арслана. Он подписал договор, согласно которому империя уступала сельджукам Манцикерт, Эдессу, Манбидж и Антиохию и принимала обязательств уплачивать дань; вместе с тем Алп-Арслан гарантировал неприкосновенность восточных границ государства ромеев. Договор скреплялся брачным союзом39. Таким образом, ни поражение у Манцикерта само по себе, ни подписанный Романом договор не знаменовали сокрушения Византийской империи: Алп-Арслан имел возможность оценить силу византийского войска и трудность своей победы.
Стремительный политический упадок Византии в 70-е годы XI столетия явился результатом не поражения при Манцикерте, но следствием той междоусобной борьбы, которую развязывала своекорыстная столичная знать, готовая на прямую измену, - лишь бы удержать свои привилегии.
Когда освобожденный из турецкого пленаРоман вместе со своими воинами, также отпущенными на свободу, двинулся на запад, его
встретили указы Михаила VII, низлагавшие побежденного императора и объявлявшие его врагом государства, а вслед за тем и войска под командованием сыновей кесаря Иоанна. Началась гражданская война (1071—1072 гг.). Романа поддерживали преимущественно каппадокийские и армянские феодалы, тогда как партия Дук опиралась на наемные отряды, возглавляемые Криспином. Разбитый в двух сражениях, Роман заперся в крепости Адана, надеясь на помощь турок. Но помощь не прибыла, и Роман был вынужден сдаться на милость своего заклятого врага, Андроника Дуки, который гарантировал, правда, что Роману не причинят зла. Но уже через несколько дней обещание было нарушено: больного пленника (он страдал расстройством желудка, как говорили, от каких-то снадобий, данных ему врагами), уже принявшего монашество, бросили в чулан, придавили щитом и выжгли ему глаза. Через несколько дней после мучительной операции Роман скончался. Перед смертью он имел возможность выслушать лицемерное послание Пселла, который объявлял Романа мучеником, сулил ему посмертную славу в небесах и заверял, что император не причастен к ослеплению своего отчима.
Победа столичной аристократии была подготовлена и осуществлена — от поражения при Манцикерте до ослепления Романа — кесарем Иоанном и его сыновьями вместе с их советником Михаилом Пселлом. Однако не Дуки и Шелл пожали плоды своей победы — уже очень скоро они были оттеснены от управления, которое взял в свои руки евнух Никифор, известный под уменьшительным именем Никифорица. Если Атталиат видит в Никифорице только ловкого интригана, то Кекавмен отзывается о нем как об опытном полководце и умном политическом деятеле40; Вриенний также называет Никифорицу энергичным, умным и опытным человеком41. Никифорица осуществил ряд мероприятий, направленных к сохранению и упрочению централизованного управления: у церквей была конфискована священная утварь и оклады евангелий, что позволило пополнить казну; были объявлены государственной собственностью принадлежавшие монастырям и частным лицами причалы в Константинополе; был установлен строжайший государственный контроль за хлебной торговлей. Атталиат подробно описывает новую организацию хлебной торговли: каждый землевладелец, привезший хлеб на возах, и каждый корабельщик, доставивший хлеб, должен был сдавать его за определенную цену на государственный склад — фундак; горожане не имели права покупать хлеб нигде, кроме государственного фундака42. Одновременно с этим правительство Михаила попыталось ограничить аппетиты феодальной знати: было запрещено передавать замки более чем на срок жизни43.
Однако мероприятия Никифорицы уже не могли поправить дела. Упрочение централизованного управления привело лишь к новым злоупотреблениям, к росту взяточничества и в конечном счете к ухудшению положения трудящихся. Напряженная внешнеполитическая ситуация еще более обостряла внутренний кризис. В 1071 г., в год поражения при Манцикерте, вождь норманнов Роберт Гвискар занял Бари — последнее византийское укрепление в Южной Италии. На Адриатическом побережье византийское влияние было сведено на нет: хорватский и зетский князья признали себя вассалами папы и получили от Григория VII королевские короны. Все учащавшиеся набеги сельджуков на малоазийские провинции вызвали нехватку сельскохозяйственных продуктов и голод в стране. На улицах Константинополя можно было видеть трупы погибших голодной смертью; их не успевали убирать, и на одни носилки (если верить хронисту) приходилось класть по 5—6