До этого момента я мог сохранить изложение в том виде, как оно было в первых двух изданиях. Дальнейшее является новым. Достойно удивления, что путем тщательных филологических исследований удалось открыть абсолютно новый факт, который ставит совершившееся при Саламине как в тактическом, так и в стратегическом отношениях на совершенно иную основу, чем это было принято до сих пор. Все изыскания относительно Саламина исходили из предпосылки, что остров Пситталея, занятый во время сражения персами, которые после победы греков были отрезаны и уничтожены, идентичен нынешнему острову Лейпсокутали, который расположен еще перед входом в пролив. Бесконечные старания были потрачены на то, чтобы сообщения о сражении, имеющиеся у Эсхила и Геродота, привести в согласие друг с другом и с такой топографической предпосылкой. Но теперь Юлиус Белох установил, что исследователи были введены в заблуждение внешним созвучием названий "Пситталея" и "Лейпсокутали", что оба названия не имеют между собой ничего общего и что остров Пситталея, вблизи которого произошло сражение, с гораздо большим основанием можно считать островом Хагиос Георгиос, находящимся значительно дальше к северу в самом проливе. Этот случай напоминает случай со сражением при Муртене, где топография, а вследствие этого также и тактико-стратегическая концепция сражения были запутаны необоснованным преданием, которое принимало часовню, отстоявшую довольно далеко от поля сражения, за часовню, находившуюся на самом поле. С работой Белоха в руках я прошел в 1911 г. по берегу вдоль пролива, и тогда с моих глаз как бы спала пелена: я пришел к выводу, что сражение вообще произошло не в этом проливе, так как в нем слишком мало места. Сражение могло произойти только по ту сторону пролива, в Элевсинской бухте.
С учетом этого основного положения первоисточники этого предания были еще раз проработаны одним из моих учеников Готфридом Цинном, в результате чего получилась картина сражения, бесспорная и тактически и стратегически53. Все сообщения источников, которые казались настолько запутанными, что объяснить их считали возможным только искажениями текстов то в том, то в другом месте, находятся теперь в прекраснейшей гармонии.
После занятия Афин персы прождали добрых две недели, прежде чем они предприняли решительные действия (занятие города - приблизительно 10 сентября; сражение - 28 сентября). Несмотря на все предшествующие успехи, обстановка была для них трудной, и нелегко было решить, какой способ действия был бы наилучшим. Греческий флот стоял у северного берега острова Саламина, где имеется достаточно прибрежных песков (почти весь восточный берег обрывистый). Так как на острове слишком мало воды, чтобы обеспечить ею весь флот (приблизительно 300 кораблей с 50 000-60 000 экипажа), то часть кораблей стояла, видимо, у побережья Мегары54. Можно было бы себе представить, что Ксеркс предварительно обсудил, должен ли он одновременно с нападением на море предпринять также нападение и на суше, по дороге из Афин в Мегару. Но так как об этом ничего не сообщается, то мы можем лишь установить, что во всяком случае персы до Мегары не доходили, а следовательно, не чувствовали себя достаточно сильными для этого и ограничились только наступлением флота, которое предполагало тщательную и длительную предварительную разведку. Чтобы подойти к грекам, персидский флот должен был пройти или через Саламинский пролив, довольно извилистый, заполненный островами и подводными камнями, или через еще более узкий проход с другой, мегарской стороны острова - через бухту Трупика. Решили, наконец, атаковать греков одновременно с обеих сторон; в случае победы греческий флот был бы разбит и полностью уничтожен. Обе части флота выступили еще ночью, чтобы на утро проникнуть в Элевсинскую бухту одновременно обоими путями.
Как только было сообщено о приближении неприятеля, греки тоже приготовились к бою, также разделились на части и поплыли навстречу противнику. Перед этим Фемистокл нашел еще время произнести зажигательную речь. В его намерение не входило преградить путь неприятелю при входе последнего в открытую бухту, - он стремился напасть на противника еще во время развертывания его в узком проходе. Передовые корабли греков, несомненно, те из них, которые несли наблюдательную и сторожевую службу при входе в пролив, сначала отплыли на некоторое расстояние назад. После этого началось наступление, во время которого пытались охватить правый фланг персов, т.е. фланг, который двигался в направлении на Элевсин, как совершенно правильно замечает Геродот. Персы защищались самым храбрым образом, но узкий пролив лишь медленно выпускал их корабли, в то время как греки немедленно могли ввести в дело свои и без того превосходившие персов силы.