Гораздо внимательнее оказывается автор при оценке боевых колесниц с прилаженными к осям серпами и предлагает (VI, 1, 30), чтобы за фалангой следовала деревянная башня с 20 стрелками; башню должны были везти в бой 16 быков при 8 дышлах. Ксенофонт уверяет, что произведенный опыт показал полную осуществимость этого плана: башня поедет великолепно; запряженная в телегу пара волов должна тащить 25 талантов груза, причем прекрасно справляется с задачей, - а при этих башнях на каждую пару волов придется только по 15 талантов, следовательно, дело должно пойти на лад.
Всю эту пустую игру воображения, допущенную в качестве прикрасы романа, вполне искупает один эпизод (II, 3, 17), который должен продемонстрировать нам несомненное превосходство холодного оружия над метательным. Некий таксиарх разделил своих бойцов на две части и дал одной из них палки, а другой предложил вооружиться земляными комьями. Затем он заставил их подраться, и на следующий день повторил состязание, переменив между ними оружие. Затем Кир пригласил весь отряд к столу и за трапезой стал расспрашивать людей, где получили они синяки и как это произошло. Все в один голос заявили, что от земляных комьев пришлось действительно потерпеть, но тем приятнее было потом, догнав, неприятеля, отыграться палкой на его спине. Поэтому, говорит Ксенофонт, Кир стал отдавать предпочтение в боях холодному оружию, с которым боец идет на врага грудь на грудь (II, 1, 7-9; II, 121; II, 3, 17). Но в свое время, говорится в заключении романа, персы усвоили другие навыки; они опять перешли к метательному оружию и стали избегать рукопашной схватки, хотя и были вооружены мечами.
Ксенофонт решительно подчеркивает превосходство холодного оружия, с которым боец в рукопашном бою непосредственно, грудь на грудь, идет на врага. И это мы должны поставить Ксенофонту в большую заслугу, тем более что как раз в это время в Греции делало большие успехи именно легкое оружие, в особенности пельтастов, и даже не раз бывало, что легкая пехота наносила поражение гоплитам. Можно с большим вероятием принять, что среди эллинов, склонных к рассудочности и умствованию, неоднократно выдвигалась обратная идея - о возможности совершенно победить посредством этих новых приемов тяжеловесную фалангу и вовсе вытеснить ее.
Но греческие предания не забывали, что в Персидских войнах копье одержало победу над луком, и Ксенофонт так же, как и греческая практика, не дал ввести себя в заблуждение. Фаланга и впредь сохраняла значение остова для греческого войска, а все прочие роды оружия, как бы успешно ни шло их развитие, играли лишь вспомогательную роль.
Кроме "Киропедии", Ксенофонт оставил нам еще военные монографии в своем сочинении о государстве лакедемонян и в двух трудах о кавалерии - об искусстве верховой езды и о командовании конницей. В этих сочинениях мы находим немало любопытных подробностей.
Первое большое военно-теоретическое произведение, не прибегающее ни к каким поэтическим маскировкам и предназначенное непосредственно для практических потребностей, вышло из-под пера одного аркадянина, Энея из Стимфалии. В своем труде, написанном около 357 г., он широко использовал Ксенофонта. Этот труд состоял из нескольких книг, но до нас дошла только одна, посвященная обороне городов; однако и она не дает нам большого материала. Больше всего места в ней уделено мероприятиям против измены, военных хитростей, тайной переписки, телеграфии, а также общим соображениям. Между тем об осадных машинах и средствах обороны против них мы находим в книге лишь очень немногое, да и это немногое, по всей вероятности, является позднейшей интерполяцией.
1. Бальдес (Baldes) в труде "Xenophons Сугордё1е als Lehrbuch der Taktik" (Progr. von Birkenfeld 1887) утверждает, что Ксенофонт уже открыл в теории то, что македоняне ввели затем на деле: тактику комбинированных родов войск, боевую кавалерию, преследование. Картину, данную в III, 2, 5, Бальдес толкует как изображение боевого построения. Я не могу с этим согласиться. Помещение армян впереди персов представляется мне просто прикрасой при описании боя, а не воплощением собственной тактической идеи. С первыми же указанными выше вопросами дело обстоит иначе: Ксенофонт действительно дает описание тактики комбинированных родов оружия, как доказывает Бальдес, но отсюда нельзя выводить никаких особенных следствий, так как дойти до этой идеи настолько же легко, насколько трудно осуществить ее в действительности. Только последнее составляет заслугу.
2. Эней был издан Рюстовом и Кёхли и затем снова Гугом (Hug). Далее Гуг говорит о нем в "Gratulationsschrift der UniversiW Zwich an die UniversiW ^bingen, 1897 г.". Ср. ^hns, Geschichte der Kriegwissenschaft, Bd. I, § 8 и Ad. Bauer, Kriegsalter, § 2 и 47.