Войны велись и власть поддерживалась национальной персидской военной кастой, храбрость которой греки признали еще во время Дария Кодомана, но численность ее была совсем ничтожна, - настолько ничтожна, что персидский царь пытался увеличить ее чужеземными наемниками, в первую очередь греками. Относительно маленькие государства, как Македония и Эллада, выставляли гораздо больше воинов, чем вся Персия до Индии.
Яснее всего это можно себе представить, изучая ход войн в Европе в конце XV в. При обстоятельствах, представляющих некоторую аналогию с греческими условиями, обитатели немецких Альп создали военную силу, которая опиралась на обороноспособность всего народа. Отсюда выходило так, что обитатели этих немногих долин могли посылать войска, перед которыми дрожали окружавшие их большие страны. Представим себе, что тогда какой-нибудь один король, сам владевший хорошим рыцарским войском и ландскнехтами, прикрепил бы к себе швейцарцев так, как Александр прикрепил греков; тогда он мог бы покорить Европу, как македоняне покорили Азию. Александр стоит во главе государства и союза, насквозь проникнутого военным духом; персидский царь хотя и властвует над гораздо большим географическим пространством, но с очень немногочисленным господствующим военным сословием. Уже походы младшего Кира с его 43 000 греков и походы спартанца Агезилая в Малую Азию показали, как ничтожна была сила сопротивления этого колосса. Последнее сражение Александра с Дарием показывает, что настоящее массовое войско нельзя было собрать из оседлого персидского населения даже на границах центральной области страны.
Благодаря вовлечению греческих наемников персидские войска, как и македонские, состояли из гоплитов, лучников и всадников. Арриан говорит о всадниках на Гранике, что они были в худшем положении, чем македоняне, потому что боролись дротиками против пик. Но он же рассказывает случай, когда македоняне бросали копье, а персы рубили мечом. Очевидно, существенной разницы в снаряжении и способе борьбы не было. Соединение рыцарской персидской кавалерии и персидских лучников с греческими гоплитами создало войско, совершенно похожее на войско македонских противников, - разве только участие разных родов войск в обеих армиях было неодинаково.
Существенной предпосылкой военного похода было то, что отец Александра подчинил греков македонской гегемонии. Коринфский союз в торжественной форме объявил эту войну национальной эллинской войной, и греки вместе с другими контингентами составляли в войсках Александра половину или даже больше39.
Это активное соучастие - еще не самое важное; главное - в безопасности тыла, обеспеченной замирением Греции. Возбудив однажды войну в самой Греции, персы заставили спартанца Агезилая оставить их в покое. Но за Александром была не только Греция: он был настолько силен, что смог оставить в Македонии войско в 12 000 пеших и 1 500 конных воинов под командой Антипатра, дабы быть вполне спокойным за свое отечество.
СРАЖЕНИЕ НА ГРАНИКЕ
Доказательством полного произвола в оценке греками числа персидских воинов могут служить противоречивые описания сражения на Гранике. Источники, которыми пользовался Диодор, указывают на 100 000 пехоты и 10 000 кавалерии. Арриан, напротив, определенно говорит, что македоняне далеко превосходили персов численностью пехоты и вообще не называет общей численности персидских войск, а только упоминает, что у них было 20 000 греческих наемников и 20 000 всадников. По обычному критическому методу надо было бы принять, что наиболее достоверными являются самые малые из цифр, называемых противником. Но данные Арриана страдают внутренним противоречием: кроме греческих наемников и персидских всадников должна была быть еще и персидская пехота; значит, если пехота в целом была значительно слабее македонской (а последняя едва ли превышала 25 000), то персы не могли иметь 20 000 одних греческих наемников в строю. С уверенностью можно только сказать, что персидская пехота была действительно слабее македонской; кто был сильнее в кавалерии, мы не знаем, - вероятно, тоже македоняне, так как в поведении персов не чувствуется их превосходства, особенно в отношении кавалерии. Они не искали для сражения свободного широкого поля, а заняли позицию с трудно одолимым препятствием впереди фронта - р. Граником, чтобы здесь выждать нападения македонян. Хотя самую р. Граник и можно было почти везде перейти вброд, но правый берег, на котором стояли персы, был высок и крут.