Наконец прямодушный апостол говорит и о себе: «А если бы зась хто... на мене од зависти потвар вложити хотил, мовячи: яко доразливе и ущипливе в том писанию мовить, — на тое вам так отповим: научилемся од Христа истины без похлибства, лож лжею, вовка вовком, злодия злодием, разбойника разбойником, диявола дияволом звати... Нехай же Теды Дух Святый тыи уста затворить и онимити дасть, которыи бы тое писание мое завистию хулити хотили, которыи от источника истинного начерпавши, тот поточок малый од мене в ваши предила пущен есть; але, хоч же ся видить малый, однак, чаю на Бога, як алчущих и жаждущих правду видити достаточне напоить, наситить и удовлить. О сем дозди. Будеть зась и тая похвалка у противных — волно ти, мовлячи, там заочне в далеком кути, хоч же и правдою, о нас так безпечно ширмовати; але колибы еси тут был, и тоби бы есмо тот язык, яко и Никифору, затворили и прописиути не дали. На тое вам так отповим: не для далекости од вас будучи, я вправду смиле мовлю и правдою вас постигаю, але за правду и умрети изволяю, аще Бог дарует, да знаете и помолитеся Богу, да вас сподобить и зраковидне од мене реченое слышати: аз бо желаю, но еще воли Божои на сие нисть; а о соби наскаковати безстудне песски, якоже вы, на поповство без воли Божои не хощу: научих бо ся благоговити к благоговииному и од оного повелиния ожидати, аще и братская любов православных християн с предилов естественных ми вытягает, яко и анафема, — молюся за них быти по Павлу, аще бы в чесом на православии пострадати мили, желая з ними всегды ся знаходити, и если бо аще и не плотию, но вирою, любовию и духом, обаче тилесным совокупленнем не у воля Божия быти присци; будет же, и скоро, дасть Бог, точию да очистять и изметуть церков Христову, по реченому им. Але то чуднийшая, иж ся вы послуханнем правды не хвалите, але кривдою и звитяжеством правду хелпите, хвалитеся затворами темничными, битием и убитием, хвалитеся обелженнем мирским, яко Июдее, мнимаючи обелжити Христа... Таковый бо нам и ключ к отверзению царства небесного Христос оставил, яко да от погибельных сынов в вици сем страждемо, мовячи: «А ще Мене изгнаша, и вас изженуть; аще Мене обезчестиша, и вас обезчестять; аще Мене убиша, и вас убиють, яко нисть ученик над учителя, ниже раб над владыку; довлиеть бо вам тое ж страдати, што и Я страдал», рече... Не холпитеж ся (не величайтесь) тым, латинници, антихристове племя и наслидие, як вы православных мучити, катовати, биду творити и безчестити силу, власть и начальство от антихриста вам дарованое имате, кгдыж вы тым тиранством побидити терпииння нашого не можеше, виры нашои православнои од нас выстрашити и нас в свое поганство уволочи всуе и прожне мыслите».
Четвертое послание посвящает Иоанн догматам веры, в назидание русской безпастырной пастве, но под конец изображает положение церковных братств, трудное положение, в котором, однакож, они отстояли незвисимость родной церкви.
„Якоже прежде, во время идолопоклонства, от нечестивых царей християне понуждаеми были, глаголюще: «Пожри Ваалу, Аполону или другому коему идолу, богу поганскому?» «Аще не хощуть, то имите их и мучте, иминия разграбите; аще же ни тако преложитися не хощуть, и до конца убийте»; сице и ныни Латина християном православным творять, одновляюще прежде бывшее идолопоклонство и гонение, глаголюще: «Поклонися папи, приими его самосмышленний закон, календар новоутвореный и почитай, ветхий же одступи и всю прелесть нашея вири честно почти, на нас истины ничтоже не глаголи, лжи и прелести нашои не хули; аще же не хощете, то имите их и мучте досадами и бидами. Вы, войтове, бурмистрове, лантвойтове, власть мирская градская, и повсюду не дадите руси ни едино пространство в жизни их; в судех по руси не поборяйте, паче же и кривдите; в сусидстви любви не показуйте, ниже з ними ся общите, паче же их ненавидите; в куплях, торгах, ремеслах русин с папежником волности единой да не имать; в цехах ремесницьких русину быти не достоить, доколи ся не попанежить; на власти войтовства и бурмистранства и прочих строительств от руського народа да ся не поставляють, доколи ся у папежа не увирують. Аще же сим руси не досадите и своеи християнскои вири отступити и папи идолопоклонитися не хощуть, набоженство им розорите, на праздники старого календаря звонити не дадите, новый же святити и праздновати з силою понудите и виною запретите; аще же и еще не послушають, сакрамент Христов обезчестите, на землю пролийте и ногами поперите и потопчите, церквы запечатуйте и од всих стран бидно творите и досаждайте, да поне сими бидами и досадами повинуться поклонитися папи и костелови римському; аще же ни и сими досадами им не одолиете, в темницях затворяйте и без вин вины на них налагайте, бийте, безчестите и убийте в имя найсвятшого папы: прощение и разришение от него приимете и в чисцю за то и за вся беззакония посмерти очиститеся». Видите ли, погибели сынове, за што ради таковый прелестный и поганский чистець соби по смерти соградили, яко да погански житие сего вика суетно поживши, по смерти в чистець входять, из чистця зась в царство небесное выскакують?.. Видиши ли, православный християнине, латинскои правды плоды — поганское безвирие, мучительский идолопоклонный нрав? Видиши ли, яко ты истинный пуркгаториум в жизни сей от досад латинських плывеши, да очищен скорбми и бидами достоин в царство небесное внийти будеши, Латина же, досаждающе и заповиди Христовы дилом разоряюще, по смерти в геенни вичний чиститися изволяють; но они убо своеи прелести да послидують и на чистець по смерти уповають; ты же, православниче, в жизни сей чистець изволи проплыти, идиже и твой Законоположник проплыл сам и Ему послидующии ученици, в котором чистцу, доколи есмо в плоти сей, и нас понуждають и учать, абысмо ся пуркговали и чистили, ибо подвиг велий настоить...»