Шериф Уилсон поднял руку:
— А что такое эта гипер… как там ее?
— Это означает, что кровь очень легко свертывается, — ответил Джимми. Я втайне надеялась, что он вот-вот начнет подкручивать свои усы. — Это не очень хорошо, так как могут возникать тромбы, угрожающие жизни пациента. Человек, обладающий такой кровью, будет иметь тромбы в венах.
— Если честно, я думаю, что это и стало причиной смерти того человека, — продолжал профессор Чен, потирая свои узловатые руки.
— Она жива, — возразила я и посмотрела на шерифа. — По всей вероятности.
Чен и Мортон сначала уставились на нас, а затем переглянулись.
— Но как? Это же абсурд, — возразил профессор Чен. Не дождавшись ответа, он продолжил: — Вы не поверите тому, что я скажу, но в таком случае это значит, что свертываемость крови была интенсивно снижена. Причем на таком уровне может начаться мутация, способная привести к результатам, близким к лихорадке Эбола! Я серьезно.
— Можете не сомневаться, — подтвердил Джимми.
— Это похоже на неизвестную мне форму эссенциальной тромбоцитемии, — сказал Чен. — Нужно послать образцы в Университет Аризоны, в их лабораторию для дополнительных анализов. Короче говоря, нам, возможно, стоило бы надеть костюмы высшего класса защиты или проводить исследование в лаборатории четвертого уровня биологической безопасности. Мне хотелось бы выяснить, не прикрепляется ли данный вирус к белку-рецептору NPC1 аналогично в случаях заражения лихорадкой Эбола.
— Я должна как можно скорее отправить образцы в ПКЗ, — сказала я, словно завороженная глядя на экран и чувствуя прилив адреналина. Неужели в этом маленьком захолустном городишке появился новый вирус?
У шерифа Уилсона зазвонил телефон. Он отошел в сторону, чтобы ответить на звонок.
— Вообще-то, гематология не моя специализация, — признался доктор Гомес, — но может ли организм в подобном состоянии оставаться живым?
— Это маловероятно, — ответил профессор Чен. — Полагаю, исключения возможны для всех заболеваний, но не думаю, что организм сможет выжить в подобных обстоятельствах. То есть, к примеру, Эбола убивает в очень короткий период времени, а эта болезнь, судя по всему, так же ужасна, если не хуже. Я мог бы предположить, что она стала причиной смерти. Но вы говорите, что та женщина не умерла. По правде говоря, мне это кажется невероятным.
— Мне тоже, но именно так и произошло, — пожал плечами доктор Гомес.
Шериф Уилсон вернулся к компьютеру.
— Ну вот, у нас хорошие новости. Появилась зацепка. Девушка по имени Лиза Соул объявлена в розыск своей соседкой по комнате. И ее описание совпадает с описанием нашего последнего тела.
— Не возражаете, если я поеду с вами? — спросила я.
— Я как раз собирался попросить вас об этом, — ответил шериф Уилсон.
Мы отправились в старый многоквартирный комплекс, находившийся всего в трех милях от лаборатории. Солнце уже взошло, и я чувствовала себя так, словно из моего тела откачали всю энергию. Я отчаянно нуждалась в еще одной чашке кофе, но была уверена, что в ближайшее время мне это не светит. Удивительно, но я вообще-то не люблю запах кофе. Он напоминает мне о летних поездках в дом моей тети во Флориде. Там всегда пахло кофе, было ужасно жарко и влажно. Запах кофе у меня ассоциируется со скукой и москитами, но в медицинской школе тебе приходится менять все свои привычки и взгляды.
Я насчитала, что в комплексе около двадцати домов — не так уж и много на самом деле. В каждом — всего по три этажа и парковка. Мы поднялись по лестнице, направляясь в квартиру 221. Когда мы оказались наверху, лицо шерифа Уилсона помрачнело.
— В чем дело? — спросил доктор Гомес.
— Один из моих помощников собирался встретить нас здесь. Он должен был ждать нас. Сказал, что уже на месте. — Шериф нахмурился и огляделся. — Знаете, округ у нас небольшой. И я привык, что мои помощники выполняют все мои указания.
Уилсон несколько раз постучал в дверь, немного подождал, затем взялся за ручку и повернул ее. Дверь распахнулась. Однако он не стал входить. Мы переглянулись. Тяжело вздохнув, шериф Уилсон переступил через порог квартиры.
— Кажется, кто-то здесь попал в переплет, — сказал он, но его голос прозвучал не особенно уверенно.