Просвещение в странах Западной Еропы, Америки и в России сформировалось еще в XVIII в. и было охарактеризовано в предыдущем томе «Истории всемирной литературы». Но в странах Центральной и Юго-Восточной Европы оно отнюдь еще не потеряло своей актуальности, а в ряде азиатских стран только сейчас дает себя знать. Требования экономических, социальных и культурных реформ, просвещения народа, выхода из изоляции, раздававшиеся в некоторых странах Востока, не могли еще сложиться в такую целостную идеологическую систему, покоившуюся на прочном философском основании, какой было европейское Просвещение. Это были требования просветительского порядка, и они способствовали сближению народов Запада и Востока. Но если в европейских литературах просветительская идеология нередко рождала принципиально новые художественные явления (например, просветительский реализм), то в литературах восточных просветительские мотивы обычно проникали в традиционные формы, внедрялись в старую каноническую художественную структуру.
Романтизм в эту эпоху широко распространился как в старых, так и относительно молодых литературах Европы, Северной и Южной Америки, Закавказья.
Типология романтизма основывается на сопоставлении уровня развития буржуазных отношений в стране и исторической ситуации национальной культуры. Один тип романтизма характерен для стран с явственно обозначившимися противоречиями буржуазного общества, другой — для стран с замедленным буржуазным развитием. Вариантом второго типа был романтизм в странах, добивавшихся или добившихся независимости после длительного периода иноземного господства. Здесь романтизму, кроме всего прочего, предстояло решать сложные вопросы, касающиеся литературного языка и традиций (в Скандинавских странах, на Балканах). Правда, в странах Латинской Америки вопрос о национальном языке давно уже был решен в пользу испанского и португальского языков, да и собственная литературная традиция начала складываться еще со времен конкисты (XVI в.), но все же на долю романтизма выпала большая работа по самоопределению национальной культуры и размежеванию, теоретическому и художественному, с литературами бывших метрополий.
Типы романтизма различаются хронологическими границами (второй тип, как правило, возникает позже, но длится дольше, чуть ли не до последней четверти XIX в.), соотношением с другими направлениями (романтизм второго типа обычно сращен с просветительской идеологией и не противостоит так решительно классицизму). Если в романтизме первого типа центром художественной системы являлись новое понимание личности, новая структура внутреннего мира человека, а главная задача состояла в исследовании, правда с весьма разных социально-политических позиций, взаимоотношений (чаще всего толкуемых как враждебное противостояние) личности с обществом, историческим процессом и даже космосом, то в романтизме второго типа центр смещался в сторону взаимоотношений личности с национальной общностью и на передний план выдвигалась нация с ее особым характером, трактуемая как единая национальная личность. В греческой литературе, например, свобода личности мыслилась в неразрывной связи со свободой национальной, всякие индивидуалистические проявления осуждались как нарушающие эту общность (Соломос).
Разумеется, речь идет о доминанте, о преобладании того или иного компонента общего романтического комплекса. В некоторых национальных вариантах романтизма — русском, итальянском, испанском — такая доминанта почти не ощутима либо меняется от десятилетия к десятилетию; этот тип романтизма можно назвать смешанным. Проблема исследования национального характера ставилась абсолютно во всех национальных вариантах романтизма, но, с другой стороны, романтический индивидуализм, столь ярко воплощенный в творчестве Байрона, в той или иной мере и нередко с большим опозданием проник и в литературы, которым, казалось бы, свойственен лишь романтизм второго типа.
В чешской литературе такие ноты звучали в творчестве Махи, в польской — в некоторых произведениях Мицкевича и Словацкого, в грузинской — в отдельных стихотворениях Н. Бараташвили. Но иногда сказывалась не байроническая тоска индивидуума, как бы созерцающего с одинокой скалы копошение людского муравейника, а скорее аналитическая жилка, таящаяся в романтическом психологизме (проза Киркегора в Дании).
В странах, где характер формирующегося общества еще недостаточно ясен писателю, и особенно у народов, освобождающихся от иноземного ига либо страдающих под тяжким феодальным гнетом, романтиков в гораздо большей степени занимает общая судьба, нежели индивидуальная. Здесь художники позже задумались над положением личности в складывающемся на их глазах, а нередко лишь чаемом, будущем мире. Драматизм этой судьбы мог быть осознан только тогда, когда угроза подавления и нивелировки личности достаточно проявилась и оформилась в сумятице исторического процесса. Несущественно, в прошлом или в настоящем, в реальном или фантастическом мирах живет и действует герой произведения. Хотя в «Сен-Маре» Виньи, «Каине» Байрона, «Золотом горшке» Гофмана, «Демоне» Лермонтова действие отнесено в прошедшие либо мифические и сказочные времена, а, например, в «Факундо» аргентинского писателя Сармиенто рассказано о совсем недавних событиях, во всех этих произведениях ставятся современные этические вопросы, раскрываются внутренний мир личности, ее духовные потребности, сила и слабость.
Развитие реализма в первой половине XIX в. было эстетическим событием всемирно-исторического значения. Ведь началась эпоха классического реализма, вобравшего и переработавшего реалистические достижения предшествующих эпох, а также еще продолжавшего развиваться романтизма. Реализм знаменовал новую ступень критического отношения к действительности, реалистическая критика существенно отличалась и от просветительской и от романтической, ибо опиралась на более конкретное знание и более глубокое понимание жизни. Отсюда термин «критический реализм», возникший именно в применении к реализму XIX в. Появление реализма означало смену принципа эстетического отношения к миру — снятие романтического двоемирия, сосредоточение художнического интереса на реальности во всех ее аспектах. Реалисты отличались от романтиков способностью искать опору идеальным устремлениям в обыденной жизни, распознавать в любом факте действительности добро и зло с точки зрения интересов всего человечества. Понимание этих интересов было у реалистов очень разным, более или менее приближаясь к чаяниям народных масс. В наибольшей степени на народный идеал жизни опирались русские писатели-реалисты. Но все реалистическое искусство объективно, благодаря страстному желанию художников освободить жизнь от всего несправедливого, уродливого, пошлого и утвердить красоту, душевное здоровье и счастье отражает необходимость революционного преобразования буржуазного и буржуазно-помещичьего общества и участвует в историческом процессе как революционизирующая сила. Поэтому реалистическое искусство данной эпохи было высоко оценено в трудах и высказываниях К. Маркса и Ф. Энгельса.
Реализм в исследуемый период сформировался лишь в России и некоторых странах Западной Европы. В ряде других случаев (венгерская, ирландская, скандинавская и другие литературы) можно говорить лишь о ранних его ростках.
Реализм складывался сразу в нескольких национальных вариантах, из которых в первой половине XIX в. зрелости достигли только русский, французский и английский. Различия коренятся в оценке исторической перспективы, в отношении к обществу и отдельному человеку, в особенностях морального пафоса, не говоря уже об отличиях, обусловленных национальной художественной традицией или существующими на протяжении веков чертами национального характера (например, специфический английский юмор, столь ощутимый у английских романистов).