В то же время в поэзии продолжаются традиции романтизма с его пафосом высокого идеала, национально-освободительным накалом и стремлением к постижению национальных судеб, которые теперь все в большей степени рассматриваются поэтами как звенья в единой судьбе человечества (отсюда мотивы мировой истории и образы мировой культуры прошлого).
Все эти черты присущи поэзии Я. Неруды, С. Чеха, Я. Врхлицкого, К. Норвида, И. Вазова, Я. Араня, Шантича, Эминеску, по постановке масштабных вопросов исторических судеб человечества близкой «Легенде веков» Гюго или поздним произведениям Гейне.
Некоторые литературы Востока, отличающиеся, как уже говорилось, в этот период большой неравномерностью развития, также характеризуются явлениями художественного симбиоза. Так, в ряде восточных литератур просветительское художественное сознание тесно переплетается с художественным сознанием романтизма. Становление реализма (Япония) протекает также в формах, близких к тому типу, о котором только что шла речь.
Чрезвычайно сложный комплекс представляют собой новые нереалистические художественные течения конца века, вернее последней его трети, в европейских литературах, обусловленные общим кризисом буржуазной культуры на пороге наступления эпохи империализма.
Необходимо иметь в виду, что грани между нереалистическими направлениями нередко были условны. В самих этих художественных направлениях проявилась реакция на натурализм и позитивизм. В то же время в них заключалась не только полемика с натурализмом, но и связь с ним: глубоко пессимистическая картина мира, полного грязи, нищеты, страданий, в частности картина большого города, во многом была сходна с той, которую создали натуралисты. Кстати, и пристрастие Золя к символам — своего рода встречное течение. Существенно и воздействие романтизма на многие направления такого рода. Одновременно это другая художественная система. В ней отсутствуют титанические образы и страсти. Романтическая личность — средоточие духовных богатств и сами высокие идеалы подвергаются скептическому пересмотру, причем всеразъедающий скепсис проникает в само представление о ценностях, окрашивая творчество поэтов, связанных с этими направлениями, в тона безнадежного пессимизма или порой придавая им характер холодного эстетизма (парнасцы).
Вместе с тем этим течениям присуща острая антибуржуазность, пусть и анархического толка, что справедливо подчеркнул Горький. Возникновение декадентства Горький связывает с реакцией против «атмосферы преклонения перед действительностью и фактом», с протестом своего рода блудных детей буржуазного общества, которые «задыхались в этой атмосфере материализма, меркантилизма и морального оскудения...». Ощущение неблагополучия мира, трагедийности бытия пронизывает творчество многих из этих художников, совершивших значительные эстетические открытия. У подлинно талантливых приверженцев этих течений художественная практика вообще нередко оказывалась в противоречии с декадентскими эстетическими теориями. Они начали то преобразование стиха, которое продолжалось в XX в., освобождали поэзию от многих сковывавших стих и изживших себя тенденций, восходивших к традициям рационалистической риторики. В этом смысле симптоматично то выдающееся место, которое занимают в развитии французской литературы Бодлер, Верлен, Рембо.
Распространению кризисных явлений противостоит все растущее воздействие социалистических идей в культуре. Интенсивное развитие литературных направлений, проникнутых социалистическими идеями, — чрезвычайно существенное и перспективное новое явление в литературе второй половины XIX в. Подобного рода течения, связанные в разных странах в большей мере с реализмом или романтизмом, в то же время представляют собой, по существу, новаторское явление. Это относится прежде всего к складывающейся революционной эстетике, для которой огромное значение имеют материалистическое учение Маркса и Энгельса и их эстетические воззрения. В европейских литературах появляются такие крупные фигуры, как П. Лафарг, Ф. Меринг, У. Моррис, Р. Люксембург, Д. Благоев. Важным этапом развития революционно-демократической литературы XIX в. стало творчество поэтов и прозаиков Парижской коммуны (Э. Потье, Ж. Валлеса, Л. Кладеля). В произведениях этих писателей, как и в раннепролетарской литературе, возникшей в 70-е — начале 90-х годов в других странах (Англии, Германии, Польше, Италии, Чехии, Болгарии), присутствовало новое идейное и эстетическое качество, предвосхищавшее важные явления в литературе XX в.
РАЗДЕЛ ПЕРВЫЙ
РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА
ВВЕДЕНИЕ
Вторая половина XIX в. — эпоха высшего, классического подъема русской национальной культуры. В эти десятилетия в литературе творят Тургенев, Гончаров, Островский, Лесков, Салтыков-Щедрин, Достоевский, Лев Толстой, Чехов. В истории русского изобразительного искусства это время выступления плеяды живописцев-передвижников во главе с И. Н. Крамским, В. Г. Перовым, И. Е. Репиным, в истории русской музыки — период творческой деятельности П. И. Чайковского и композиторов «Могучей кучки» — А. П. Бородина, М. П. Мусоргского, Н. А. Римского-Корсакова, М. А. Балакирева. Блестящий расцвет переживает и русская наука, представленная именами математика П. Л. Чебышева, физиолога И. М. Сеченова, кристаллографа Е. С. Федорова, великого химика, создателя Периодической системы элементов Д. И. Менделеева, историков С. М. Соловьева и В. О. Ключевского, филологов А. А. Потебни и А. Н. Веселовского и многих других выдающихся деятелей.
Громадное влияние на развитие всей культуры России в это время имеют русская освободительная мысль и революционное движение. После смерти В. Г. Белинского (1848) и осуждения петрашевцев (1849) исключительное значение для формирования национального самосознания мыслящей передовой России приобретает в 50-е годы революционная деятельность А. И. Герцена и Н. П. Огарева, а во второй половине 50-х — первой половине 60-х годов — Н. Г. Чернышевского и Н. А. Добролюбова. Их преемниками были представители русского революционного народничества 70—80-х годов, люди, беззаветно преданные делу освобождения народных масс и проявившие исключительный героизм в борьбе с самодержавием, который произвел громадное впечатление на весь мир. Глубина и беззаветность революционных исканий, широта связей с международным революционным движением на Западе, осведомленность в философских, политических, социальных и нравственных исканиях гуманистической духовной культуры народов всего мира, свойственный русской культуре в ее передовых проявлениях глубокий интернационализм дали возможность ее передовым представителям начиная с 40-х и в 60-е годы XIX в. объединить пафос борьбы за демократические преобразования с пафосом социалистических идейных устремлений, а позднее, в 80—90-е годы, помогли передовой России после глубокого разочарования в буржуазно-демократических, народнических идеалах, по выражению В. И. Ленина, выстрадать марксизм «полувековой историей неслыханных мук и жертв» (Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 41. С. 8).
«Никогда не встречал я такой силы анализа, такой способности к обобщению, такого быстрого усвоения фактического материала, такой неустанной, почти лихорадочной работы мысли» — так определил Н. К. Михайловский на примере одного из своих друзей характерные черты типа молодого русского революционера-разночинца 60-х годов. Эти слова можно с полным правом отнести ко всей русской литературе XIX в.
В развитии русской культуры и литературы этой эпохи было несколько периодов, особенности каждого из которых были обусловлены общими чертами соответствующего периода истории социально-экономического и политического развития страны, тесно связаны со своеобразием современного им этапа русского освободительного движения. Первый из этих периодов, так называемое «мрачное семилетие» (1848—1855), — последние семь лет царствования Николая I, когда русское самодержавие, напуганное событиями революции 1848—1849 гг. и их отзвуками в России, встало на путь ожесточенной общественно-политической реакции. В годы эти не только демократическая мысль, но и умеренно-либеральная литература и журналистика испытывают сильное давление со стороны правительства, цензуры и полицейских властей. Тем не менее все усилия самодержавия, церкви и консервативной части общества, растерянность и трусость либеральных слоев, готовых отказаться от освободительных идей Белинского и заменить их декларациями «чистого искусства», не могут задержать роста общественного недовольства, подспудного стихийного брожения низов. Загнанная внутрь общественная и художественная мысль продолжает усиленно работать, выплескиваясь на поверхность в «Записках охотника» (1847—1852) Тургенева, первых произведениях молодого Л. Н. Толстого, ранних драмах Островского, стихотворениях Некрасова, Тютчева, Огарева, произведениях вольной русской поэзии. В 1853 г. Герцен основывает в Лондоне свою типографию вольной русской печати, издания которой, как и книги Герцена «О развитии революционных идей в России» (1851) и «С того берега» (1847—1850), производят большое воздействие на умы современников. Рост общественного недовольства, отражение в литературе национально-патриотических настроений, противостоящих официальной идеологии николаевского самодержавия, усиливаются в годы Крымской войны, показавшей историческую гнилость и обреченность самодержавия Николая I и всей феодально-крепостнической системы старой, дореформенной России.