— Понятно. И что же дальше?
— Время от времени, если экспортер дает возможность поставщику крупно заработать, поставщик увеличивает скидку.
— На сколько?
— В данном случае на пять процентов. Фирма Берке зарабатывала, имея дело только с этим поставщиком, примерно от восьмисот тысяч до миллиона долларов в год. А пять процентов от восьмисот тысяч составляют сорок тысяч.
— Опять сорок тысяч, — не понял Хейз. — Ну и что?
— Столько он и получил. — Кто?
— Берке.
— От кого?
— От поставщика из Техаса.
— За что?
— Он указал их как за посредничество, но на самом деле это были дополнительные пять процентов, про которые я вам объяснил.
— Не понимаю, — признался Карелла. — Где он их указал?
— В сведениях, которые представил мне для исчисления подоходного налога.
— Он сообщил о сорока тысячах долларов как о полученных за посредничество от поставщика из Техаса, так?
— Совершенно верно. Он получал от своей компании тридцать тысяч жалованья. А эти сорок тысяч получил сверх того.
— Ну и что?
— По крайней мере, у него хватило ума не обращаться к своим собственным бухгалтерам.
— Что значит "хватило ума"?
— Эти сорок тысяч получил лично он. Компании они не достались. Но не указать их в декларации для подоходного налога он побоялся, предпочитая обобрать держателей акций, нежели ссориться с Дядюшкой Сэмом. Поэтому и не обратился к своим бухгалтерам.
— И что дальше? — спросил Карелла.
— Я сразу понял, что ухвачу за хвост золотую рыбку, если только мне удастся до нее добраться. Но как? Стоит мне пискнуть, и он пойдет к Кавано, который позвонит в Филадельфию своим бывшим дружкам, друзьям детства, теперь уже выросшим и ставшим бандитами, и мне придется ловить рыбку, уже лежа на дне реки. Тут-то я и вспомнил про Лассера. Я знал, что он мелкий жулик, потому что не раз видел, как он тащит из подвала латунную и медную арматуру, которую продает потом сборщикам утиля. Офис Берке находился на другом конце города. Знать Лассера он не мог.
— И как же вы все это проделали?
— Я встретился с Лассером и объяснил ему, что мне от него нужно. Затем позвонил Берке и сказал, что намерен в течение недели заняться его подоходным налогом, а потому мне требуются все его финансовые документы, в том числе вычеты из жалованья и премия в сорок тысяч, полученная им за посредничество. Он обещал привезти их на следующий день. Во второй половине дня я поехал поработать у него в кабинете и, когда уходил, посоветовал ему оставить все документы на работе, а не брать с собой, потому что завтра приеду закончить. Он запер их в верхнем ящике письменного стола.
— И что же дальше?
— В ту же ночь мы с Лассером забрались к нему в офис. Нам нужны были только документы, но, чтобы выглядело это как настоящее ограбление, мы прихватили золотые карандаш и ручку, кое-какие деньги, пишущую машинку и прочее барахло, которое там валялось. Берке обнаружил кражу на следующее утро. Через две недели Лассер явился к нему.
— И что же он ему сказал?
— Признался, что ограбил его офис, а когда Берке собрался вызвать полицию, показал ему список доходов, добавив, что прихватил его из ящика случайно среди прочих вещей, поскольку, мол, не шибко разбирается в экспортном бизнесе, но что, заметив имя Энсона Берке и поняв, что речь идет о подоходном налоге с сумм, среди которых упомянуты полученные им лично, а не заработанные фирмой сорок тысяч долларов, сообразил, что выглядят они подозрительно. Берке послал Лассера к черту, еще раз пообещав обязательно позвонить в полицию, на что Лассер извинился, сказал, что, может, он и вправду ошибся, что все, наверное, чисто и ясно и что в таком случае, надеется он, Берке не будет возражать, если Лассер пошлет этот документ совету директоров его компании. Тут Берке и понял, что пахнет жареным. Да так, что обжигает нос.
— Поэтому он заплатил Лассеру столько, сколько тот запросил.
— Да.
— Сколько же?
— Берке утаил от компании сорок тысяч долларов. Мы с Лассером рассудили, что он, наверное, будет поступать таким образом и дальше, пока мы будем держать язык за зубами.
— И поэтому?
— Лассер попросил у него половину этой суммы.
— А иначе?
— А иначе он пойдет прямо в совет директоров.
— И Берке заплатил?
— Да.
— И вы с Лассером поделили эти двадцать тысяч поровну?
— Совершенно верно. По десять тысяч каждому.
— И продолжали получать каждый год. Что оказалось немалой суммой, — вздохнул Карелла. — Поэтому вполне возможно, что Берке это надоело, он пошел в подвал на Пятую Южную и убил Лассера, пытаясь освободиться от…