О тех боях сохранилась зарисовка и из белого стана. Товарищ председателя Войскового круга оренбургских казаков полковник Гавриил Васильевич Енборисов на склоне лет в Харбине вспоминал бой, происшедший 1-го апреля у Касселя, под Верхнеураль-с ком, когда был разбит один из советских отрядов: «Красные со всех сторон сбегались в одну кучу к лесочку, от каменоломен шагов 700–800, и образовали на снегу громадное черное пятно в диаметре шагов 100–150, и я, чтобы не дать противнику исправить свою ошибку, сию же минуту использовал взятые 4 пулемета и 2 своих по этой толпе. Они снова бросились бежать: крик, шум, скрип саней — все это усиливало панику, а также и удачная наша стрельба не дала им оправиться, так что и сам Блюхер едва спасся, спрятавшись в навозной куче на хуторе близ горы «Имамоевой»».
Тут же Енборисов дает совершенно легендарную биографию Блюхера: «Кстати, нужно сказать, что из себя представляет «знаменитый» большевистский главком Блюхер. Это дезертир из австрийской армии, еврей по происхождению, который военно-полевым судом был приговорен к смертной казни через повешение, но суд смягчил наказание, заменив пожизненным заключением в каторжной тюрьме, от которой он спасся бегством. Имя его стало известно с того момента, когда после бегства появился он в пределах Оренбургской губернии в 1918 году.
Блюхер долго болтался в районе г. Верхнеуральска, Троицка, Белорецких заводов, выполняя мелкие поручения, пока не снюхался с Кашириным и пока большевики не узнали его как уголовника, а им стаж каторжанина необходим, ибо порядочный человек к большевикам не пойдет».
Полагаю, читатели от души посмеялись над этим «антижитием» красного полководца. Неизвестно, кстати сказать, действительно ли участвовал Блюхер в том бою под Касселем, но даже если и участвовал, то в навозной куче наверняка не прятался. Эта история была выдумана для поддержания духа казаков, которым тогда приходилось с боями покидать родные места. Не так, мол, страшен красный черт, как его малюют. Что же касается утверждения, что только непорядочные люди могут присоединиться к большевикам, к Блюхеру могут быть предъявлены какие-то претензии и как к командиру, и как к человеку. Можно вспомнить, например, его роль в осуждении Тухачевского и последующих репрессиях в Красной Армии. Но тут было малодушие, а не непорядочность. В непорядочности же Василий Константинович как будто замечен не был.
Сам Блюхер о книге Г.В. Енборисова слышал, но прочесть ее так и не удосужился. Уже после Гражданской войны на встрече с писателями он утверждал: «Один из командиров Верхнеуральского казачьего отряда бывший казачий офицер Енборисов, хорошо посвященный в наши планы, перебежал к белым. После Гражданской войны он бежал за границу и написал возмутительную книгу о нашем отряде». Здесь Василий Константинович явно спутал полковника Енборисова с его сыном Николаем, о котором речь впереди. Можно предположить, что до Блюхера дошли слухи и о «навозной куче», и о «беглом австрийском каторжнике», что и вызвало его гнев!
В начале мая под Оренбургом вспыхнуло большое восстание казаков, недовольных земельной политикой Советской власти. Повстанцы во главе с есаулом Лукиным взяли город, но удержать его не смогли и отошли в степи. На помощь советским войскам под Оренбургом двинулся Сводный Уральский отряд Блюхера в 2000 человек. Вскоре к нему присоединился двигавшийся с Западного фронта отряд Г.В. Зиновьева, будущего командующего Туркестанской армии, и несколько более мелких отрядов. Войска Блюхера нанесли ряд поражений казакам и 23 мая соединились с Оренбургским гарнизоном. В первой половине июня к ним присоединились сформированный в Белорецко-Верхнеуральском районе отряд братьев Кашириных и уфимский отряд М.В. Калмыкова. Однако начавшийся 25 мая мятеж чехословацкого корпуса резко изменил военнополитическую ситуацию. Уже 27 мая чехи захватили Челябинск. Из Тургайских степей вернулся Дутов с отрядом в 600 бойцов и возглавил повстанцев, вновь осадивших Оренбург. Отряды Блюхера и Кашириных отступили к Верхнеуральску, орские красногвардейцы — к Орску, а отряд Зиновьева вернулся в Ташкент. Как отмечает Н.Е. Какурин, «пространственность театра, малая его насыщенность войсками противника позволили им благополучно выйти из зоны, охваченной восстанием и занятой чехословаками, и достигнуть своих целей». Блюхер предложил всей южноуральской группировке красных, насчитывавшей около 10,5 тыс. штыков и сабель, выходить на соединение с главными силами Красной Армии в направлении на Екатеринбург через рабочие районы Урала. Братья Каширины, чей отряд был наиболее многочисленным и состоял преимущественно из оренбургских казаков, хотели двигаться к Екатеринбургу по казачьим областям — через Верхнеуральск и Троицк. Большинство командиров их поддержало, однако в дальнейшем стало ясно, что этот план оказался ошибочным. Основная масса казаков была настроена враждебно по отношению к красным, а многие бойцы каширинского отряда разошлись по домам. Блюхер согласился идти к Верхнеуральску, чтобы не дробить силы. Но взять город не удалось. Пришлось отступить к Белорецку. В этих боях 26 июля был тяжело ранен Николай Каширин, бывший офицер, избранный главкомом объединенных отрядов. Руководство перешло к его брату Ивану. Его первым заместителем стал Блюхер. Но такое положение сохранялось всего неделю. 2 августа в Белорецке командиры собрались на совещание. Один из участников, Иван Недолин (Маркелов), оставил нам его описание: «Василия Константиновича Блюхера все привыкли видеть в его неизменной потертой кожанке, в солдатской фуражке, пыльных сапогах. Среднего роста, крепкий, шатен. Подбородок в щетине редко освежаемой бритвой бороды. Серые внимательные глаза временами — в этом убедились все — отливали сталью. Челюсти и подбородок выдавали твердую, решительную натуру… Неразлучный маузер в деревянном чехле, бинокль, полевая сумка-довершали скромный наряд главкома партизан.