— Вы упомянули имя бывшего министра внутренних дел СССР Николая Щелокова, курировавшего спортобщество «Динамо». Правда, что он был большим поклонником фигурного катания?
— Николай Анисимович действительно очень любил наш вид спорта, регулярно принимал меня и моих ребят — Пахомову с Горшковым, Линичук с Карпоносовым, Зуеву. С Мариной однажды произошел смешной случай. Она только начала кататься с Андреем Витманом, как Щелоков пригласил нас к себе. И вот представьте: идет официальный прием, на котором присутствует в числе прочих и союзный генералитет. Министр в торжественной обстановке раздает погоны, говорит Зуевой: «Ты будешь прапорщиком!» А та в ответ вдруг заявляет: «Прапорщиком быть не хочу». Представляете, самому министру! Генералы аж охнули. Но Щелоков только посмеялся: он вообще был достаточно демократичный человек. Очень хорошо относился к нам и Юрий Андропов, который возглавлял КГБ и тоже курировал «Динамо». Я знала всех его заместителей — Пирожкова, Агеева... Имела личный выход на министра, хотя пользовалась им нечасто. Однажды пошла просить за Володю Ковалева, которого не хотели выпускать за границу. После моего обращения вопрос решили моментально: Ковалев выехал и с ходу выиграл чемпионат мира.
А вот Брежнева я видела лишь пару раз. Помню, однажды он присутствовал на каких-то показательных выступлениях. Шел парад-алле: фигуристы выстроились на льду, тренеры — вдоль бортика. Вдруг мы видим, что генсек из правительственной ложи делает какие-то жесты, как будто мух гоняет. Вокруг паника, никто ничего не понимает. Через несколько минут из ложи спускается адъютант Брежнева, объясняет причину суматохи: «Флаг Роднину загораживает!» Ирка-то у него любимицей была, а тут ее вдруг не видно. Она же маленькая...
— Многие из ваших бывших подопечных стали тренерами.
— Не все желали становиться наставниками, но потом все-таки вступали на эту стезю. И честно говоря, я горда, что не отбила у учеников охоты быть тренерами. Те же Линичук с Карпоносовым превратились в классных специалистов, хотя в конце у нас были сложные отношения. В 1990 году они даже накатали на меня телегу руководству «Динамо». У меня тогда только прошел 50-летний юбилей, потом случилась операция — в общем, полный компот. Вот ребята и выступили: мол, Чайковская старая, нужна свежая кровь. Сейчас-то им самим около шестидесяти, и оба работают как ни в чем не бывало. Я им иногда напоминаю об этом случае. (Смеется.)
— Линичук с Карпоносовым, слышал, по-прежнему на вас обижены.
— Просто я своими руками поменяла их на Воложинскую со Свининым. Видела, что Карпоносов уже идет вниз, хотя они с Наташей говорили, что хотят продолжить карьеру. Но затягивать решение вопроса было опасно: сзади поджимали Бестемьянова с Букиным, которых тренировала Татьяна Тарасова. На чемпионате Европы в 1981 году мы еле-еле унесли от них ноги, а с мирового первенства я ребят сама сняла. Заявила вместо них новую пару, и та с ходу стала пятой. Такие вещи тренер должен видеть и реагировать моментально: подняться на вершину очень трудно, а скатываешься в момент. И жалости тут никакой быть не может.
— Ваши жизненные пути с Татьяной Тарасовой складываются очень похоже. Вы обе очень рано закончили собственную спортивную карьеру и весь свой талант вложили в тренерскую работу. Для вас самой Тарасова — конкурентка не на жизнь, а на смерть или вы видите в ней родственную душу?
— По-моему, вы первый человек, который решился провести параллель между нами. (Смеется.) Спору нет, Тарасова — очень хороший тренер. Но в отличие от меня ей эта судьба была предначертана, досталась в наследство от отца. Ее отдали в фигурное катание только потому, что в то время женского хоккея не было. Иначе бегать бы Татьяне за шайбой с клюшкой. Она с самого начала собиралась стать тренером. Знаю, ходят разговоры, что мы с Тарасовой находимся в контрах. Это неправда, у нас хорошие отношения. Я ведь ее даже непродолжительное время тренировала, потом наши пути разошлись. Однако тепло, которое испытывает учитель к своему ученику, я пронесла через всю свою жизнь. Остальное — о чем пишет желтая пресса и судачат сплетники — меня не слишком интересует.
— Вот уже несколько лет вы возглавляете школу фигурного катания собственного имени. Больше занимаетесь администрированием или непосредственно тренировками?
— Знаете, я только сейчас поняла, каким счастливым было советское время. Я не знала забот, занималась чистым творчеством: подыскивала учеников, придумывала им образы, следила за основными направлениями в мировом фигурном катании. Сейчас же приходится курировать сразу все: от заливки льда до организации сборов и пошива костюмов. С другой стороны, по сравнению с лихими 90-ми нынче рай на дворе. Тогда закрыли школу, которую специально для меня построили в «Динамо». Каток назывался «Два «Ч» — Чернышов Аркадий Иванович и Чайковская Елена Анатольевна.