Восьмилетку Владислав одолел влегкую, с отличием, и перешел в скопинскую школу № 1, где тоже был одним из лучших учеников. Прилежный, толковый, играл на баяне, собирал модели железных дорог, много читал и девушкам очень даже нравился. Одноклассники вспоминают, что Слава увлекался музыкой, слушал интеллектуальных Pink Floyd и Deep Purple, носил вельветовые джинсы, писал стихи и рассказы. К комсомольским собраниям и прочим элементам совка относился скептически, но без раздражения.
Школу окончил почти на отлично. В 1981 году поступил в Московский институт стали и сплавов. Но сии материи студента, видимо, не увлекли. Сокурсники «клевещут», будто бы Владислав частенько прогуливал и водил дружбу с доморощенными хиппи. Так или иначе, через год с небольшим из института он отчислился и в июне 1983-го сменил кроссовки на армейские сапоги.
Тут опять загадка. Согласно официальной биографии служил наш герой в артдивизионе Южной группы войск, базировавшейся в Венгрии. Между тем, напоминает «Википедия», в интервью программе «Вести недели» на телеканале «Россия» 12 ноября 2006 года министр обороны Сергей Иванов раскрыл военную тайну: Сурков, как и Дмитрий Козак, срочную службу проходил в спецназе ГРУ. Сам Владислав Юрьевич этого не подтвердил и не опроверг. Известно лишь, что, демобилизовавшись, наш герой поступил в Московский институт культуры на режиссуру. Но распрощался и с этим вузом. И вновь неясность. По официальной версии, ушел по семейным обстоятельствам, по неофициальной — отчислили за драку. Впрочем, какая разница! Ясно, что судьба готовила его в режиссеры не для театральной, а для политической сцены.
Диплом о высшем образовании Владислав Сурков получил лишь в конце 1990-х: в Международном университете в Москве, созданном тщанием демократа Гавриила Попова и хорошо приспособленном для одаренных, но очень занятых молодых людей.
В людях
Путь в политическую режиссуру пролег через олигархические подмостки. А как без этого в те бурные годы! Если верить Леониду Невзлину, Вячеслав Юрьевич познакомился с Михаилом Ходорковским на тренировках по рукопашному бою. МБХ тогда собирал штат охраны, и тренер посоветовал ему обратить внимание на товарищей по секции — Славу Суркова и его бывшего однокурсника Сашу Косьяненко (будущий основатель торговой сети «Перекресток»). В то время Сурков то ли трудился токарем, то ли руководил самодеятельным театром, то ли был безработным, то ли вкалывал в одном из наплодившихся в перестройку кооперативов (источники опять путаются в показаниях).
Поработал он в секьюрити или нет (тут опять разночтения), но вскоре возглавил рекламный отдел в созданном Ходорковским центре межотраслевых научно-технических программ фонда молодежной инициативы при Фрунзенском райкоме ВЛКСМ, а затем и в банке «Менатеп». «Быстро раскрылись его способности в области рекламы и вообще креатива, он не только придумывал идеи, но и умел их проталкивать», — рассказывал Невзлин в интервью The New Times. Логотип «Менатепа» появился даже на заставке программы «Время»! Говорят, Суркову для этого пришлось растопить сердце самого Егора Кузьмича Лигачева.
Бизнес-карьеру Владислав Юрьевич делал столь же стремительно. Много занимался самообразованием. Но, как говорят, классическим «офисным хомячком» не был: любил побывать на пленэре, тусовался с актерами и музыкантами... Ему прощалось все — за талант пробивать любые стены. К середине 90-х Сурков слыл главным лоббистом «Менатепа»: приводил ценных клиентов, отвечал за отношения с госорганами, наводил мосты с депутатами, сенаторами, губернаторами. А в 1997-м взял и уволился. По версии Невзлина, его перестала устраивать роль наемного менеджера, а в соучредители «менатеповцы» его принять якобы не захотели. Впрочем, это версия человека, у которого нет причин любить нашего героя.
Короче, путь Владислава Юрьевича пролег в Альфа-Банк. Практически одновременно Борис Березовский предложил Суркову стать замдиректора ОРТ по связям с общественностью. Перспектива казалась более заманчивой, но поскольку Владислав Юрьевич уже был связан обязательствами с Альфа-Банком, то перешел в ОРТ лишь через год.
Коллеги по ТВ вспоминают, что он был классным парнем, работалось с ним легко.
«Он отличался крайне небюрократическим видом, был похож скорее на дизайнера, чем на чиновника... Сам определял идею и концепцию работы, сам придумывал элегантные решения», — вспоминает и Глеб Павловский.
Под ковром
Как в мае 1999 года наш герой попал в Кремль? Одни говорят, что за него замолвил словечко Петр Авен, другие — что Роман Абрамович, третьи указывают на Александра Волошина. О хваткости и эффективности лоббиста Суркова уже ходили легенды. Заняв поначалу скромную должность помощника Волошина, он в течение трех месяцев сумел пересесть в партер — был назначен замглавы администрации.
Самым блистательным политическим дебютом стала для Владислава Юрьевича партийная сцена. После декабрьских выборов 1999 года в парламенте появилась прокремлевская фракция «Единство», силу которой удалось нарастить, сформировав из одномандатников группу «Народный депутат». Но эти объединения большинством в Думе не располагали. Ситуацию окончательно уравновесил Владислав Сурков. Место спикера было отдано КПРФ. Повторное избрание на этот пост окончательно сдружило Геннадия Селезнева с исполнительной властью, а фракцию коммунистов в дальнейшем ловко дрессировали кнутом и пряником. Все, кому довелось иметь дело с могущественным замглавы администрации, отмечали его неизменную обязательность: «Если Слава дает слово, то это железно».
Шедевром же режиссуры стал проект «Единая Россия». У дитяти отцов находилось немало — и Игорь Шабдурасулов, и Сергей Зверев, и Борис Березовский. Но похоже, что именно Сурков поставил в этой эпопее красивую точку. В 2001 году его стараниями родился союз «Единства» с «Отечеством», позже вобравшим в себя движение «Вся Россия»... Словом, в декабре 2003 года на очередном съезде партия обрела свое современное название — «Единая Россия», превратившись к этому времени в нерушимый оплот кремлевской стабильности. Сурков стал его главным идеологом, менеджером, творцом побед — словом, братом, отцом, матерью и учителем в одном флаконе. Но при этом всегда помнил, кто у него начальник.
«Сурков — прирожденный манипулятор. Он делает примерно то же, что делали чекисты в 20—30-х годах. Ведь у каждого есть слабое место, за которое можно зацепить, — страх, жадность, личные пороки», — говорил политолог Дмитрий Орешкин. Злые языки уверяли, что думская податливость была банально куплена. Но почему в таком разе ельцинская администрация не могла прежде достигнуть того же столь простым способом? И делали вывод: мало кто умеет ТАК договариваться и ТАК торговаться.
С назначением Суркова в марте 2004 года на пост замруководителя администрации — помощника президента сфера его ответственности стала едва ли не безграничной. От кураторства информационно-аналитического обеспечения деятельности президента по вопросам внутренней политики до взаимодействия главы государства с субъектами Федерации, органами местного самоуправления, СФ, Думой, ЦИК, партиями, бизнесом, общественными и религиозными объединениями, профсоюзами и СМИ. Он же опекал Совет по культуре и искусству, а также Комиссию по госпремиям в области литературы и искусства.