Цифровую экономику, как когда-то модернизацию и инноватизацию, стремятся сделать панацеей проблем российской действительности. Одной из целей программы является «создание экосистемы цифровой экономики Российской Федерации, в которой данные в цифровой форме являются ключевым фактором производства во всех сферах социально-экономической деятельности». Снова цифровизация становится ключевым фактором. Не инвестиции в основной капитал, не законодательная база, не гарантии прав собственности, а цифровые данные. Еще одна цель программы – «повышение конкурентоспособности на глобальном рынке как отдельных отраслей экономики Российской Федерации, так и экономики в целом». Эта цель прописывается в каждой государственной программе, и итоги ее реализации мы видим воочию – страна завязла в экспорте сырья, превратилась в изгоя на мировой арене.
Чем обосновано внедрение цифровой экономики? Как указано в программе, «многие традиционные индустрии теряют свою значимость в структуре мировой экономики на фоне быстрого роста новых секторов, генерирующих кардинально новые потребности». Но невольно возникает вопрос: а разве добывающая промышленность не является таким примером традиционной индустрии, которая утрачивает значимость в структуре экономики? Но цифровая экономика не придет ей на смену, а только будет обслуживать российскую сырьевую модель.
Однако не только экономические задачи призвана решать данная программа. Есть у нее еще важный компонент – защита режима. В программе указана реализация цифровой экономики через контрольно-надзорную деятельность. Одна из мер, которая должна быть реализована правительством, звучит так: «проведен анализ появления в российском сегменте сети Интернет противоправной информации, эффективности применения средств блокировки и фильтрации противоправной информации, предложена целевая архитектура системы ее мониторинга и удаления на базе саморегулируемых организаций, определены необходимые ресурсы». А если перевести это на простой язык, то речь идет о цензуре в Интернете.
Аналогичные посылы содержатся и в следующих мероприятиях, заложенных в программе: «законодательно установлены требования по идентификации пользователей коммуникационных и иных сервисов участников информационного взаимодействия, а также идентификации пользовательского интернета вещей», «созданы механизмы по предотвращению появления в российском сегменте сети Интернет противоправной информации, включая механизмы по ее удалению, на базе саморегулируемых организаций». Цифровая экономика, таким образом, не мыслится в Кремле без цензуры. И одно дело, когда под цензуру попадает запрещенная по критерию нравственности информация, развращающая российское общество. И совершенно другое, когда цензура запрещает доносить до общественности правду о ситуации в России, замораживая общественную жизнь и оставляя безнаказанными несправедливые действия властей разного уровня, которые требуют огласки.
Цифровая экономика, согласно программе, предусматривает пять направлений деятельности:
– нормативное регулирование;
– кадры и образование;
– формирование исследовательских компетенций и технических заделов;
– информационная инфраструктура;
– информационная безопасность. Задачи в этой сфере амбициозны и не отличаются от задач, стоящих в рамках перехода на инновационный путь развития. В программе зафиксировано «создание условий для лидирующих позиций России в области экспорта услуг и технологий информационной безопасности», «преимущественное использование отечественного программного обеспечения и оборудования». Учитывая опыт развития России последних 17 лет, стоит говорить, что эти задачи появились в тексте для «красного словца».
На сомнительность реализации данной программы указывают и заложенные в ней целевые показатели:
– «успешное функционирование не менее 10 компаний-лидеров (операторов экосистем), конкурентоспособных на глобальных рынках» при сохранении ориентации на экспорт нефти и газа кажется весьма маловероятным;