И все же то, что роль «козла отпущения» была определена одному только Иуде, явно несправедливо, учитывая количество людей и божественных посредников, участвовавших в «предании» Иисуса в Новом Завете.[43] Даже если именно Иуда выдал Иисуса первосвященникам в Евангелиях, те же первосвященники затем выдали Иисуса Пилату, а Пилат, в свою очередь, сначала передал Его иудейской толпе, а потом римским солдатам, которые и распяли Его. Согласно Иоанну, Иисус пытался донести до сознания последователей, что Он Сам вершит свой удел: «Я отдаю жизнь Мою, чтобы опять принять ее, — объявляет Иисус у Иоанна, — Никто не отнимает ее у Меня, но Я Сам отдаю ее: имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее» (10:17—18). В «Послании к Римлянам» сам Бог предстает тем, «Который Сына Своего не пощадил, но предал Его за всех нас» (8:32). Именно эта жуткая параллель или взаимодействие, соучастие Иуды, первосвященников, Пилата, иерусалимской толпы, римских солдат, Иисуса и Бога не позволяют возложить на одного человека вину и ответственность за заслуживающий морального порицания акт, приведший к смерти Иисуса во исполнение спасительного обещания Воскресения.
То, как каждый из авторов канонических Евангелий подходил к этому вопросу, составляет тему следующей главы, посвященной переосмыслению, трактовкам и различному использованию образа Иуды в массовой культуре и высоком искусстве с древности до наших дней. Хотя я покажу, что в античные времена Иуда чаще всего выступал в роли изгоя, в эпоху Ренессанса — любовника, в эпоху Просвещения — героя, а в XX веке — спасителя, я должна оговориться, что все эти роли ему удавалось и удается успешно совмещать и в минувшие столетия, и в настоящее время. В рок-музыке, на театральных подмостках и на киноэкранах — Иуда появлялся везде, и в последние десятилетия XX в., и в первые годы XXI в. К примеру, на концерте Боба Дилана в Манчестере (Англия) в 1966 г. один из зрителей настолько возмутился его переходом от акустической фолк-музыки к электронному року, что во всеуслышание обозвал его «Иудой», на что певец парировал, хотя и не совсем метко: «Я не верю тебе. Ты — лгун». Эпитет, которым наградил певца раздраженный зритель, возможно, был навеян еврейским происхождением Дилана или рок-трилогией, созданной им тремя годами ранее. Строки одной из песен Дилана содержат предписание, которое все артисты, затронутые в этой книге, восприняли близко к сердцу: «Вы должны решить / Был ли Бог / на стороне Иуды Искариота»[44]
Допуская, что Иуда походит на всех бунтарей, прикрывающихся Божьей волей, или же все бунтари, прикрывающиеся Божьей волей, походят на Иуду, стихи Дилана не отвечают, тем не менее, на вопрос, а был ли сам Иуда уполномочен Богом свершить свое деяние. Однако контркультура, к которой принадлежал Дилан, породила массу своеобразных, вызывающих сочувствие образов непонятого Иуды: Иуды уникума и аномалии. «Я не думал ни о каком вознаграждении», — постоянно оправдывается Иуда в рок-опере «Иисус Христос Суперзвезда» (1970, 1973), добавляя: «Я пришел к вам не по собственной воле». Когда Иуда понимает, что будет «ползать в пыли и грязи» за то, что он сделал, он поет рефрен песни, сначала вложенной Эндрю Ллойдом Веббером в уста Марии Магдалины: «Я не знаю, как любить Его»; затем страдающий Иуда восклицает: «Боже! Я уже никогда не узнаю, зачем Ты избрал меня для своего преступления / для своего кровавого преступления / Ты убил меня!» Один волнующий кадр из фильма «Иисус Христос Суперзвезда», в котором в роли предателя снялся афроамериканский артист Карл Андерсон, показывает нам линчеванного Иуду, висящего в безлюдном поле. Привлекая внимание к долгой традиции выставления изгоями и «козлами отпущения» не только евреев, но и чернокожих, Иуда Андерсона не возносится на небо, а висит на бесплодной земле, зацепившись одним из сандалий и в силах сопротивляться влекущей его вниз силе притяжения. Однако вскоре он воскресает, чтобы вместе с группой Motown спеть в финале заглавную песню. «В американской кинематографической традиции, — напоминает нам один из критиков, — линчеванию всегда подвергается невинный». И потому смерть Иуды превращается в «убийство», учиненное паствой «Белого Бога»: «Мишенью беспощадной критики является современная американская паства, а не непознаваемый, истинный Бог Иисуса» (Humphries-Brooks, 65).
Иную версию предлагает «Godspell», поставленный в 1970 г. и экранизированный в 1973 г., допускающий, что «Бог на стороне Иуды Искариота». Поскольку в нем Иуда отказывается целовать Иисуса, и тогда Иисус целует его. Сатирический фильм «Жизнь Брайана по Монти Пайтону» (1979) рассказывает нам историю незадачливого молодого человека, ошибочно принятого за Мессию, и транссексуала Иуды, зовущего себя Джудит. Лжемессия Брайан становится лидером революционного «Народного фронта Иудеи» (НФИ) и имеет большие неприятности с оккупационными властями.[45]К 1989 г., когда в Канаде на экраны вышел «Иисус из Монреаля» Дэниса Арканда, самоубийство Иуды через повешение стало символом суицидального гамлетовского отчаяния и отчаянного положения человека в безбожном мире. Вероятно, этим можно объяснить, почему в сцене распятия отсутствуют какие-либо упоминания или намеки на предателя из Писания.
43
Преследуя иные цели, Барт подробно обсуждает различные акты «передачи» или «предания» (Barth 483—489) и приходит к выводу, что «Иуда — лишь первое звено в цепи» (460) рук, передавших Иисуса первосвященникам. Кейн указывает на то, что «и Августин, и Ориген достаточно восприимчивы, чтобы подметить языковую параллель между «преданием», совершенным Богом, и «преданием, совершенным Иудой» (Сапе, 120).