- Ага. Ну, Маня - да... она такая. И юная, и прекрасная... тока змею вашему на пожрание я ее все одно не отдам, ежели вы об этом. Дружба, знаете ли, дружбой, дипломатия дипломатией, а дочка одна у меня.
- Не погуби, государь великий, - снова забились послы головами об пол, - поглотит нас змей лютый со всеми городами нашими, а после, глядишь, и к вам явится. А дочка-то - что ж дочка? Ты вон, мы слыхали, женился недавно - так дочку новую себе заведешь. Все одно эта, говорят, вредная у тебя... не погуби!
- Тьфу на вас! Героя я вам дам. Есть у меня один... заговоренный. Пущай змея вашего усмиряет. А на Марью и не смотрите даже... не для того цветочек ростили.
Призвал царь к себе Иванушку и велел с послами отправиться и со змеем разобраться. Ну, приказ есть приказ, против царевой воли-то не попрешь. Назвался героем - так надобно, значит, и с чудищами сражаться. Собрал Ваня узелок на дорожку, взял свой меч, сел на коня и поскакал вместе с послами в соседнее государство.
В дороге с послами перезнакомились - звали их Провом и Фролом. И неплохие они вовсе оказались ребята, только запуганные очень.
- А что это у тебя, Фрол, - спрашивает как-то Иванушка от скуки, - за тюк к седлу привязан? Уж больно он велик, чтоб с собой таскать... да к тому и шевелится вроде.
- А это, - говорит Фрол, - Царевна ваша в мешке сидит. Мы ее ночью из терема выкрали, на всякий случай. Мы тебе, герой, доверяем, конечно... а только запас-то, он кармана не тянет. А ну как ты против змея не сдюжишь? Тебе-то ничего - он же, змей, героев не ест. Жесткие, говорит. Прихлопнет, да и весь сказ. А нам как быть? Вот мы и решили ее прихватить - исключительно на всякий случай, чтобы, ежели чего, супостата ужином задобрить.
- А-а, - покивал Ванюша. - Ну, раз на всякий случай, тогда ничего.
Тут царевна в мешке своем забилась, развязал Фрол тесемку, и спрашивает:
- Ну чего тебе?
- Вытащите уж меня, - попросила Марья. - Сама я с вами поеду.
Вынули Пров с Фролом царевну из мешка, взяли с нее слово, что не убежит, и на коня ее посадили. К седлу, правда, все-таки привязали. На всякий случай. Очень Пров с Фролом предусмотрительными были послами.
Вот едут они, едут, и приехали наконец в соседнее государство. А там уж и до пещеры змеевой рукой подать. Подъехали все четверо поближе, с коней спешились.
- Ну, - говорит Пров, - ты, герой, иди покамест змея коварного убивать. А мы тут в кустах схоронимся. На всякий случай. Ты уж там, будь другом, дай знать как-нибудь, ежели погибать зачнешь. Царевну-то мы наготове подержим.
- Ага, - кивнул Иван. - Ну, с богом, что ли! - и пошел в пещеру.
А в пещере храп стоит - что земля дрожит: змей почивает. Подошел к нему Ванюша, стал рассматривать. Змей-то сам не особенно и крупный оказался, крылатый только, зеленый весь какой-то, и голов при нем многовато. Ну, думает Ваня, чего уж там - все одно порешить его надо как-то. Вынул он свой меч и ближайшую к себе голову срубил на пробу. Тотчас же - герой наш только отскочить успел - как отрубленная голова откатилась, на месте ее пара свеженьких проклюнулась, небольшие такие головенки.
- Ну опять... - обреченно простонала одна из старых голов. - Когда закончатся эти мучения...
Новые головы уже выросли до нормальных размеров и принялись крутить шеями.
- И откуда только, - зашипела одна из них злобно, - вас, идиотов таких, берут...
- Ах, оставьте, - тоскливо ответила другая голова, - дуракам закон, как известно, не писан...
- Позвольте, - вмешался Иванушка, - ну, я-то, может, и дурак. Тока я ведь тебя убивать пришел. Ты уж как-то... сопротивляйся, что ли.
- Кретин, - безнадежно пожал плечами змей и прикрыл крылом все четырнадцать глаз. - Шел бы ты уже домой, а? Ведь бездарнейшее это занятие - меня убивать. Ну, нарубишь ты еще голов. Ну, станет их у меня не семь, а десять... пятнадцать... - тут чудище опустило крыло, и герой наш увидел, что все глаза змея наполнены крупными слезами. Ваня так удивился, что даже опустил меч и чуть отступил.
Змей тяжко, утробно вздохнул.
- Вот у тебя, юноша, - тихо спросил вдруг он, - была когда-нибудь изжога?
- Ну... - растерялся Иванушка, - была. В глотке, унутрях, печет тогда все...
- Печет, - горько повторил змей. - Печет... - тут он поднял одну из голов и выдохнул тонкую, дымную струю пламени. - Вот это я называю - печет... А на семь глоток у тебя изжога была когда-нибудь?! - завизжал вдруг змей хором на все семь голосов.
-Ой, - Ваня сделал еще шажок назад. - Н-не приводилось. У меня, знаешь, она, глотка, в одном всего экземпляре. Такой уж я уродился.
- Хорошо тебе, - еще горше прежнего обронила одна из голов, затем змей вовсе уже обреченно махнул крылом и свернулся в клубок, не обращая больше на героя никакого внимания.
Ваня на цыпочках вышел из пещеры и поманил к себе Прова и Фрола.
- А прикатите-ка, - говорит, - мне бочку соды и семь бочек воды родниковой. Со змеем-то вашим, вишь ты, по-простому не сладишь... так я по-волшебному стану.
Кивнули понятливо Пров с Фролом разом и быстренько затребованные бочки приволокли. Ваня же их в пещеру вкатил, соду по бочкам с водой рассыпал и давай змея расталкивать.
- Просыпайся, - говорит, - Горыныч!
- Ну чего тебе еще? - страдальчески спросил змей, приоткрывая один глаз. - Вы б ужо царевну мне искали лучше. Эту... юную и прекрасную.
- Да будет тебе царевна. Там вон, в кустах хоронится.
- Все-таки нашли, значит, - вздохнул змей. - Я-то надеялся... поджарить тебя за это, что ли?
- Да ты погодь людоедствовать. Я тут тебе зельица одного приволок. Испей, будь ласков.
- Отравишь же, - сморщился змей. - А то я вашего брата не знаю.
- Обижаешь. Ну хочешь, я сам из каждой бочки отопью? Во, гляди! Лекарство это. Новейшее. Иван я, дохтур знаменитый. Не слыхал? Испей, не пожалеешь!
Змей недоверчиво сунул голову в одну из бочек, принюхался, лизнул... потом еще... потом разом засунул все остальные головы по бочкам и принялся жадно лакать. Через несколько минут все семь бочек были пусты, а по семи змеиным мордам расплывались одинаковые блаженные улыбки.
- Во, а еще пить не хотел, - усмехнулся довольный Ваня. - Я ж говорю, сода от изжоги - первейшее дело... ну, теперь-то с тобой можно, я думаю, дело иметь?
Семь голов согласно колыхнулись, и Иванушка присел на ближайший камень.
- Меня, кстати, Ваней звать, ежели чего. Ага. Так вот. Значится, царевна тебе не особенно-то и нужна, выходит... однако ж зачем-то ты ее себе потребовал?
- Ну да, - еще раз кивнул змей.
- Желаешь поговорить об этом? - деловито спросил Ваня, закидывая ногу на ногу.
- Не-а, - счастливо выдохнуло чудище, жмуря глаза. - Ни-че я не желаю. Мне хорошооооо...
- Ну, эт я уже понял, - сообщил Иван. - Поговорить все ж-таки придется. Ведь это, знаешь ли, форменное безобразие - чего ты натворил. Ну ладно еще, я понимаю, девиц пожрал. Это куда ни шло. Кушать-то всем хочется. А поля зачем разорять?
- Эх... ниче ты, Вань, не понимаешь...
- А ты расскажи. Мне-то можно! И тебе тоже полегчает.
Собрал змей все головы свои в кучу, о чем-то между собой пошептался, и наконец Ване говорит:
- Ладно. Все равно ты сам, видать, лекарь великий. Лекарю можно... понимаешь, был я как-то у одного лекаря. Вот вроде тебя. Только тот еще при дипломах всяких был, пузырьков разных с лекарствами у него куча, пробирок... правда, он меня огорчил. Съел я его вместе с пузырьками и дипломами. Жилистый был, зараза, горький-то - страсть... эх... понимаешь, сказал он, что мне вообще-то мясного есть нельзя. И ничего жирного нельзя. Диету прописал, капустно-морковную. Простокваши еще можно. Гастрит у меня... острый. Драконий. - Змей печально икнул, головами помотал и продолжил: - А от девиц так еще изжога к тому... сам видел. Невмоготу иной раз становится, так я на поле тайком проберусь, и морковкой эту девицу проклятущую зажевываю... а они сразу: поля, поля... жадные они, понимаешь, крестьяне-то. Морковки им для родного супостата жалко стало.