– Вы позволили себе расслабиться, какая же вы красивая, когда настоящая
– (снова плачет)
– (и я вместе с ней смахиваю слезы с щек. выдыхаю) Давайте подышим? Глубокий вдох и глубокий выдох. А теперь животом вдох и выдох. И еще разок.
(Спустя 20 минут отстаивания своих жизненных стратегий.)
– Господи, легко-то как. Что там касательно каузальной атрибуции?
– Вы идете на поправку, когда отпускаете бразды правления.
– Я не умею этого делать. Это вышло случайно.
– Вы очень умная, как только захотите, обязательно научитесь.
– А вы сможете мне помочь?
– А вам нужна помощь?
– Да.
– Для чего?
– Я хочу стать настоящей.
Обнимаю вас, мои эрудированные. Под гранитными знаниями прячется нежное сердце, и я касаюсь его своим принятием и любовью.
Мой мальчик
– Значит так, вы должны мне помочь!
– Здравствуйте.
– Здравствуйте.
– Так что я должна?
– Вы должны мне помочь, даже нет, вы просто обязаны, вы же психолог!
– А единорога из рукава я не должна достать?
– Что вы такое говорите?
– Пытаюсь выяснить границы моих обязанностей, относительно вашего мнения.
– Ой, извините. Я просто хочу, чтобы вы помогли моему мальчику.
– А что случилось?
– Он совсем не интересуется девочками.
– А чем он интересуется?
– Компьютером. Что-то там все время сидит и сидит. С утра до ночи. Я переживаю, как мать. Ну, согласитесь, мальчики должны интересоваться девочками?
– Если вы спрашиваете мое мнение, то я считаю, что есть мальчики, которые это делают раньше, есть которые позже, а есть у которых другие интересы важнее. В определенный момент времени.
– Но это не нормально, он вообще из комнаты не выходит.
– Вот это странно. А кушать, ну или наоборот.
– Кушать я ему приношу, на стол ставлю, потом убираю. Ну да, выходит он. Как вы говорите «наоборот» и покурить.
– Ваш мальчик курит?
– Знаете, да, и я не против, пусть хоть так на балконе постоит.
– А сигаретки откуда?
– Я покупаю.
– Извините, а сколько вашему мальчику лет?
– 36
– Ага. А в чем собственно ваша проблема?
– Так я же вам и говорю, что он не дружит с девочками.
– Я думаю с девочками ему уже поздно дружить.
– То есть?
– Может быть статья.
– А как тогда? Женщина что ли?
– Да, для его возраста было бы так логичнее.
– Ой, ну не знаю мой мальчик и женщина. Знаете эти женщины какие, а мой мальчик, он же такой нежный, да, и застенчивый.
– А кто его таким сделал?
– Да, он всегда таким был.
– Прямо всегда-всегда.
– Нет. (Сбивается дыхание и скорость речи, подкатывают слезы) И девушка у него была, но я. Я всё испортила. И они расстались. Что ли я его таким сделала? А теперь я хочу все наладить. А он бесится и говорит: «Не лезь ко мне». Вот что мне делать?
– Может, стоит услышать своего мальчика? Тем более, что ваш мальчик уже давно мужчина. Уже стабильный половозрелый самец, если вам так будет угодно. Почему вы живете вместе?
– Нет, мы не живем. Я прихожу к нему готовить, постирать, убраться. Да, и продукты принесу.
– Как часто?
– Каждый день, а что мне всего пять остановок на автобусе.
– Он вас об этом просит?
– Да, разве от него дождешься. Приезжаю, а он еще не доволен.
– А вот если бы к вам наведовалась женщина без вашего спроса, вы были бы довольна?
– Так я ведь мама.
– Даже если бы это была мама, вы были бы довольны?
– Ой, я в пятнадцать уехала в другой город. И все умела делать сама.
– Оно заметно, и это сделало вас самостоятельной. А как вы думаете вашему сыну нужна женщина?
– Думаю, да.
– А для нее есть место в его доме? Или оно кем-то занято?
– Что? Вы хотите сказать, что я занимаю место его женщины?
(Спустя 30 минут усердного отстаивания своих жизненных стратегий)
– Я спрашиваю у вас, как вы считаете?
– Да, ведь вы абсолютно правы. Как он приведет женщину, если я могу ворваться без предупреждения в любой момент. Так что? Мне нужно научиться его предупреждать?
– Да, и отдать ему ключи от квартиры. Это ведь его дом?
– Откуда вы знаете про ключи?
– Так чувствую.
– Есть ключи, а квартиру он купил. Говорю же, там что-то в компьютере делает и такие деньги зарабатывает ого-го. Значит отдать ключи. Что ли отпустить его? Но он мое всё. Чем я тогда буду заниматься?