— Я не хочу, чтобы арестовывали господина Раймерса! Я не хочу этого. Пожалуйста, умоляю, отпустите его! И мне тоже надо идти. У меня еще столько дел. Только сначала пообещайте, что ничего не сделаете господину Раймерсу. Я прощаю ему, я ему все прощаю.
— Потише! — произнес сидевший за одним из столов широкоплечий сотрудник.
— Пожалуйста, фройляйн Готтшальк, прекратите. Что будет дальше с господином Раймерсом, будете определять уже не вы. А вам придется еще немного подождать.
— Почему?
— Из-за окружного врача, — ответил крупный чиновник.
— Какого еще врача?
— Которого мы вызвали. Он с минуты на минуту может быть здесь. Ужасно занятой человек.
— А зачем вам окружной врач?
— Мы ведь не можем никого просто так направить в психиатрию, — пояснил Лютьенс. — Это не положено. Сначала это лицо должен осмотреть окружной врач. И если он приходит к заключению, что умопомрачение чревато опасностью для себя или для других, он дает направление. Ну, пожалуйста, возвращайтесь назад в зал ожидания, фройляйн Готтшальк.
«Окружной врач. Направление в психбольницу. Боже праведный! — проносилось в голове у фройляйн Луизы. — За что мне такие тяжкие испытания? Может, я должна скоро попасть к своим друзьям?»
15
Примерно через четверть часа фройляйн Луиза, сидевшая на старом диване, услышала шаги и голоса в коридоре. Она узнала голоса Вильгельма Раймерса и унтер-офицера Лютьенса. Тот как раз говорил:
— Может, вы хотите сюда зайти, господин доктор? Первое бюро свободно.
Дверь открыли и закрыли, шаги удалились.
«Минутку! — подумала фройляйн и схватилась за голову. — Минутку, что здесь происходит? Врач пришел не ко мне? Он удалился с господином Раймерсом? Да что же, здесь все с ума посходили?»
Фройляйн Луиза бесшумно поднялась и прокралась по опустевшему тихому коридору к первому бюро. Приложив ухо к деревянной двери, она затаила дыхание.
Внутри уже шла беседа. Раймерс как раз произнес:
— Да, излучение, господин доктор.
— Какое излучение?
— Электромагнитное, — сказал Раймерс. — Оно исходит от многих электростанций, разбросанных по городу.
— Ах вот как, — заинтересованно произнес врач. — Ну и?
— И эти лучи всегда направлены прямо на меня, господин доктор. Где бы я ни был, куда бы ни шел, и днем и ночью, всегда. Таким образом, люди на станциях всегда могут слышать, что я говорю… даже шепотом.
— Даже шепотом, так-так, — сказал врач.
«Боже милосердный!» — ужаснулась фройляйн Луиза. Она даже ненадолго закрыла глаза.
— И сейчас люди на станциях все слышат, — произнес Раймерс в первом бюро затравленным, перепуганным голосом. — Я это вам рассказываю, доктор, потому что больше не выдержу. Это вечное преследование! Этот вечный страх! Я не могу больше. Нет, я больше не могу. Поэтому я и хотел украсть сумку этой дамы.
— Почему?
— Там много денег. Я подумал, что смогу убежать. В другую страну. Подальше. Но теперь я понял, что это было бы бесполезно. Лучи бы преследовали меня и там. Они не дали бы мне покоя, эти люди.
«Это же невозможно! — проносилось в голове у фройляйн. — Это же невозможно!»
Тут она вновь услышала голос своего умершего американца: «Это возможно. И еще гораздо большее. И все имеет свой смысл. Даже если несчастные земные люди не могут этого постичь».
Фройляйн Луиза сложила руки, комок подступил у нее к горлу.
Тем временем врач за дверью задал вопрос:
— А что же это за люди, господин Раймерс?
— Они принадлежат к одной организации. Вы понимаете?
— Я понимаю.
— И эта организация стережет меня. Уже много лет стережет.
— Да, много лет, господин Раймерс.
— За мной всегда следует несколько машин с электростанции, — произнес Раймерс. — По ночам они подают друг другу световые сигналы. Я все точно вижу. Вы не верите мне, доктор?
— Ну разумеется, я верю вам, дорогой господин Раймерс. Вы уже когда-нибудь рассказывали… эту историю другим людям?
— Нет, я остерегался! Ведь никогда не знаешь, что за человек перед тобой. Вам я первому рассказываю, чтобы вы правильно поняли мою ситуацию, чтобы вы знали, зачем мне были нужны деньги, чтобы вы, может быть, могли бы спасти меня.
— Это я и сделаю. Почему же эти люди преследуют вас?
— К сожалению, это все, что я могу сказать, — ответил Раймерс. — Вы должны понять: дальнейшая информация опасна для моей жизни.