— Ясное дело, — невозмутимо произнес Ларжан. — Зачем грустить, если можно Ларжана спросить.
— Мой американец… — шептала фройляйн.
— К вашим услугам, сударыня. Америка к вашим услугам, — гудел Ларжан.
— Благодарю Тебя, Господи, — еле слышно шептала фройляйн Луиза.
Все очень напоминало сумасшедший дом.
Я сказал агенту:
— Кончайте театр. Вы сейчас исчезнете или я позвоню портье.
— Нет, вы не имеете права! — вскрикнула фройляйн. — Это крайне важно, что господин Ларжан пришел именно сейчас!
— Еще как важно, фройляйн Готтшальк, — произнес этот отвратительный Ларжан. — Или я могу называть вас просто Луиза?
— Ну конечно, можете! — восторженно воскликнула фройляйн.
В этот момент опять открылась входная дверь, и вошел кельнер Жюль с передвижным столиком. Все уже было подготовлено и накрыто. Скатерть из камки. Серебро. Коктейли из омаров. Бочонок с бутылками шампанского…
Жюль оторопел и остановился.
— Пардон… я не хотел мешать… Ужин… — Он внимательно посмотрел на американца. Тот криво улыбнулся в ответ.
— Привет, — сказал Ларжан.
— Месье, — произнес Жюль, потом повернулся ко мне: — Можно завозить стол?
— Да, пожалуйста, — ответил я. — Мы сейчас опять останемся одни.
— Вы так думаете, — произнес Ларжан. Он подмигнул фройляйн Луизе. Та не сводила с него глаз, потом ее взгляд скользнул по Жюлю.
Фройляйн Луиза спросила:
— Француз?
— Да, мадам. — Жюль был занят своим столом.
— Если бы ты знал, как я рада, — сказала фройляйн. — Как же я счастлива. Ты тоже следи, ладно?
Жюль нервно взглянул на фройляйн Луизу.
— Что я должен делать, мадам?
— Следи!
— Я действительно не понимаю, мадам… — начал Жюль. За спиной фройляйн развалившийся в кресле Ларжан делал Жюлю и нам всем знаки. С ухмылочкой он крутил пальцем у виска и пожимал плечами. Жюль наморщил лоб, но легче ему от этого не стало.
— Я могу открыть бутылку, месье? — спросил он меня.
— Да, пожалуйста, Жюль. Мы сейчас поедим. Причем одни. Я сейчас быстро наведу здесь порядок, — сказал я.
Жюль взял белую накрахмаленную салфетку и вынул из бочонка бутылку. Фройляйн Луиза подошла к нему.
— Минутку, — произнесла она.
— Слушаю вас, мадам? — Он снова занервничал.
Фройляйн серьезно посмотрела на него.
— В чем дело, мадам?
— Ты это прекрасно знаешь…
— Пардон, мадам, — сказал Жюль, которому была крайне неприятна эта сцена, — но я не имею понятия…
— Ах вот как! — В голосе фройляйн зазвучала угроза. — Я так и подумала. И все же минутку подождите. У меня для вас есть послание.
Жюль не мигая смотрел на маленькую женщину. Ларжан хохотал. Он от всей души наслаждался происходящим.
— Ваш персонаж? — вполголоса спросил он меня. — Какой типаж, потрясающе!
— Послание? Какое послание, мадам?
Взгляд фройляйн опять скользнул куда-то в запредельную даль. Она произнесла медленным, заклинающим голосом:
— Не торопитесь. Вы должны услышать то, что хотят сказать вам те, наверху.
Жюль покраснел от смущения.
— Те… наверху… мадам?
— Да… — Фройляйн Луиза прислушалась. Никто ничего не говорил. Только по радио звучала музыка — «Страна чудес в ночи».
Фройляйн Луиза произнесла Жюлю прямо в лицо:
— То, что вы хотите сделать, есть зло. Вы принесете несчастье людям…
Голос фройляйн Луизы был глухим и монотонным.
— И это несчастье станет и вашим несчастьем…
Жюль вдруг побледнел. Я видел, что он испугался:
— Мадам, действительно, я…
— Спокойно! — снова заговорила фройляйн Луиза, в то время как Ларжан хихикал, а Ирина схватила меня за руку. — Вы очень, очень долго будете искупать это…
— Пожалуйста, Вальтер! — прошептала Ирина.
— Да, — сказал я. — Хватит. — Обойдя все еще бледного официанта, я подошел к фройляйн Луизе и с угрозой в голосе сказал: — Меня тогда перебили!
— Перебили… когда?
— Когда я сказал, что знаком с директором управления социального обеспечения в Бремене. Если вы сию же минуту не оставите нас в покое…
— Но я ведь должна Ирину…
— Вы ничего не должны! Только исчезнуть! Немедленно! Я сыт вами по горло, — произнес я, заставляя себя быть жестоким. — Если вы этого сейчас же не сделаете или будете и дальше слоняться здесь и я вас еще раз увижу, я поговорю с директором управления социального обеспечения!