— Знаешь, ты красива в любом виде, — признался он, глядя ей в глаза.
Они шли, обнявшись, по мокрой мостовой. Дождь прекратился. Люди торопились домой, стараясь успеть до следующего потока дождя. Ма’Ай с Ашран ловили на себе завистливые взгляды прохожих, как мужчин, так и женщин. Было странно, но в то же время отчего-то очень хорошо.
Глава пятая. Предвзятая
«ᴋᴀждый дᴇнь я ᴄ᧐биᴩᴀю ᴦᴩязныᴇ ᴄᴨᴧᴇᴛни и ищу ʙ них бᴩиᴧᴧиᴀнᴛы, ᴛᴀᴋ ᴦ᧐ʙ᧐ᴩиᴧᴀ ᧐нᴀ»из днᴇʙниᴋ᧐ʙ б᧐ᴄ᧐н᧐ᴦ᧐ᴦ᧐ ʍᴀᴦᴀ
Пару дней спустя Холгун вернулся с новостями о получателе. Оказалось, Эзон Тор был довольно известным в Верлиоке ростовщиком. Ходили кривотолки, что он приторговывал с Тёмными землями всевозможными запрещенными товарами через своих девочек, любителем которых он слыл. Имелся и новый слушок о неком артефакте, оказавшемся у него в руках. Но никто ничего не знал. Продажа планировалась в Туманные земли, а там люди не из болтливых. Выйти на жителей Туманных земель без связей было невозможно.
Идея попросить содействия Шивы принадлежала Ма’Айю. Он прожил с ней довольно много времени и был не окончательно глупым парнем, чтобы узреть простую истину — семья Шивы не из простых. Но, как и следовало ожидать, за бесплатно она ни с кем, ни о чем договариваться не собиралась. Удалось сторговаться на тридцати золотых. Уже на следующий день в «Сказках русалки» их приветствовала Белояра Безье.
Белояра жила в Верлиоке уже продолжительное время. Её кожа потеряла белоснежную бледность, характерную для жителей Туманных земель, но её взгляд был полон внутренних составляющих. Взгляд был спокоен, как воды тёмного озера, цепко и внимательно наблюдая за окружающими, ища свою выгоду. Как пояснила Шива, Белояра специализировалась на покупке и продаже магических предметов и знала всех в городе, кто этим приторговывает.
Встречу назначили на вечернее время в одном из небольших баров на окраине не патрулируемых районов. Оказавшись здесь впервые, Ма’Ай сначала особых различий и не приметил. Те же здания из серого камня, разве что фонарей меньше, а прохожие одеты в более простые одежды и явно не раз штопанные. На первых этажах в этом районе были большие окна, в пол, и в некоторых из них были девушки разных возрастов в различном количестве одежды на них. Заметив это, Ма’Ай невольно покраснел и больше не рассматривал местные виды. Несмотря на то, что на нём самом сейчас был амулет Томбора, а вновь перешитое платье Ашран в этот раз приобрело более глубокий вырез, в расчете отвлечь Эзона Тора на женские прелести.
Ашран за пределами лаборатории по обыкновению была в образе мужчины, но вместо одежд службы решения дел на ней сегодня красовался довольно вычурный наряд. Брюки из чёрного бархата, белая льняная рубашка, украшенная воланами и рюшами, черная бархатная куртка с причудливой вышивкой. Шею украшал бордовый бант. Волосы она распустила и являла собой до неприличия красивого мужчину.
Внутри бара плавал непривычный его носу сладковатый запах. Как пояснила Ашран, это запах галлюциногенных грибов. Что это и с чем их едят, Ма’Ай не знал, но решил расспросить позже. Эзон Тор оказался невысоким крепким мужчиной, одетым не хуже ряженой Ашран. Явился он в сопровождении высокого здоровяка, левое ухо которого было синим и вспухшим.
«Вивиан всё-таки неплохо его огрела кочергой» — подумал Ма’Ай.
Расчет Ашран на прелести Ма’Айя не остался незамеченным. Эзон потонул в декольте:
— Прекрасный цветочек, — заметил Эзон, взяв его руку и целуя кисть.
У Ма’Айя покраснели уши от напряжения. Он не знал, как реагировать на ничем не скрываемое желание мужчины. Ма’Ай всеми силами пытался воскресить в себе образ дерзкой Шивы, но его неопытность играла против него. Застенчивость, видимо, пришлась Эзону по душе. Приподняв его лицо за подбородок, заставляя взглянуть ему в лицо, спросил:
— Как звать тебя, красавица?
Ма’ай покраснел пуще прежнего и выдавил первое, что пришло в голову: