— Много всего. Почечная недостаточность, проблемы с сердцем, угроза выкидыша…
Нефрит замер, даже дышать перестал. По крайней мере теперь стало понятно, отчего друзья не хотели делиться с ним подобной информацией. Щадили чувства…
Нет, в том, что бывшая возлюбленная нашла себе кого-то и даже готовится стать матерью ничего предосудительного не было. Сам-то он едва ли не на следующий же день после прилета во Францию уже резвился в постели со знойной блондинкой, стараясь унять тоску. Только почему же сердце так невыносимо щемит и зверски хочется напиться, самым дешевым суррогатом, до беспамятства.
— Зой, останови, — прошептал Нефрит одними губами.
Прочь! В суету многолюдных улиц! Туда, где все просто и понятно. Где деньги и связи решают все. Где, отплясывая в душном смраде среди потных тел, не нужно думать. Где сердце закрывают на замок, а о существовании души лишь смутно догадываются.
Все честно. Все правильно. Но, черт, почему так больно?!
— Боюсь, что это невозможно, — усмехнулся рыжий, прибавляя газа, — я слишком долго ждал.
— Чего?
— Чего… — протяжно, практически по слогам повторил Зой, — Просто выслушай до конца, ладно? Не перебивай. После того, как ты уехал, Мако перестала приходить на общие встречи. Ее никто не дергал, разумеется, все всё понимали.
Айно, поначалу очень переживала. Ну, у нее вечно так: роман не сложился, жизнь закончилась. Боялась, что Мако руки на себя наложит. Но, навестив ее несколько раз угомонилась, девушка, хоть и выглядела подавленной, просто с головой ушла в работу. Все успокоились.
Я уже и думать забыл, что там у вас случилось, пока одним прекрасным днем Мышонок не пришла домой вся в слезах. Мне не один час потребовался, чтобы ее успокоить…
— Мышонок? При чем тут твоя девушка? — всю эту историю Нефрит слушал с вежливым безразличием, но раз уж Зой решил донести до него какую-то мысль, то пусть объясняет.
— Ты идиот? — с рыжий кинул на друга сочувствующий взгляд. — Мышонок она для меня, а для вас — интерн Центрального госпиталя Мизуно Ами!
— Ты гуляешь с Мизуно?! — изумленный Нефрит аж подскочил на своем месте, — И вы никому ничего не рассказали?
— Я живу с Ами, а не гуляю. — обрывисто бросил Зой, обсуждать свою личную жизнь он явно не был настроен, - И, на моей памяти, один придурок уже наболтал лишнего, — зеленые глаза хищно прищурились, — результат, лично мне, не понравился. Хотя, конечно, дело вкуса…
Нефрит замолчал, давая другу возможность продолжить столь изощренную пытку.
— Так вот, немного придя в себя, Ами рассказала, что сегодня к ним в отделение в тяжелом состоянии поступила Мако, и что ее шансы выкарабкаться приближаются к нулю.
У Мако резус-конфликт. От аборта девушка наотрез отказалась. Сохранить ребенка при таком раскладе довольно сложно, нужно подавлять иммунную систему матери специальными препаратами. На дешевые медикаменты у нее началась аллергия, а дорогие — страховка просто отказалась оплачивать. Кроме того, ей следовало соблюдать постельный режим, а она работала, как проклятая…
— Почему, если все так серьезно? — Нефрит, конечно помнил насколько Макото любила свою работу, но рисковать своей жизнью и жизнью желанного, судя по всему, ребенка…
— Потому, дорогой друг, — зло проговорил Зой, — что не всем везет иметь богатых родителей, да и родителей вообще. Некоторым приходится самим зарабатывать себе на жизнь.
Мако даже родительскую квартиру продала, чтобы достать денег на лечение. Сейчас ютится в какой-то съемной каморке. В тот раз ей повезло, но доктор сразу сказал, добром это не кончится, нужны постельный режим и постоянный уход, а она…
— А что же отец ребенка? — спросил Нефрит.
Мако было безумно жалко, вот уж правда — не везет девчонке. Несчастная первая любовь, потом он, дебил, подвернулся, теперь вот очередной кавалер, похоже, оказался подлецом. Разве позволил бы нормальный мужчина, чтобы его семья (а женщина и ребенок, как ни крути, уже семья) страдала?
— А он ее бросил, — тихо сказал Зой, лишив свой голос каких-либо красок, словно это было вполне обыденным делом — бросать беременную девушку в сложной жизненной ситуации.
Куда-то бежать сразу расхотелось. Напротив, Зой прав, ему нужно увидеть Мако. «В последний раз» — проскользнула непрошенная мысль, заставляя все тело покрыться холодной испариной. Не поэтому ли друг так упрямо тащит его с собой? Последний шанс увидеть девушку, до сих пор любимую, живой…
Или все еще можно поправить? Если вопрос упирается лишь в деньги, то для Нефрита это совсем не проблема. Любые препараты, лучшие врачи — все что потребуется, только бы она жила.
— Шансов нет совсем?
— Если ей удастся протянуть еще хотя бы три недели, то можно будет делать кесарево. Ребенок уже сможет сам дышать. Тогда и Мако переведут на более эффективные препараты, запрещенные для беременных. Но это в самом лучшем случае. Так что шансов мало.
— Кесарево? — забыв о правилах безопасности, Нефрит мертвой хваткой вцепился в плечо Зоя, — Какой у нее срок?!
— Двадцать пять недель, — если бы они были на ринге, то эти три короткие слова легко бы отправили Нефрита в нокаут. — в бардачке лежит бутылка с водой. Я бы предложил чего покрепче, но, в сложившихся обстоятельствах, думаю не стоит.
Судорожными движениями парень извлек из бардачка злополучную воду. Разболтанная минералка открылась с шипением и забрызгала светлый пиджак и брюки, но не обращая на это никакого внимания (в другое время он может быть и возмутился бы) Нефрит с жадностью припал к горлышку, надеясь, что вода хоть как-то затушит разгорающееся внутри пламя.
Двадцать пять недель. Вопросы об отце ребенка отпали сами собой.
Мако была единственной девушкой, с которой он терял голову, напрочь забывая о безопасности. А потом, в порыве страсти, успокаивал себя и ее, что даже если что и произойдет, то это не страшно, они же хотят детей, ну в принципе… Макото верила и не просто верила, она доверилась ему, и чем он отплатил?
В один прекрасный день просто исчез без объяснений, то несчастное sms можно было только с большого перепоя считать достаточным обоснованием его поступка. А она осталась в гордом одиночестве бороться за свою жизнь и жизнь еще не родившегося ребенка. Их ребенка…
Почему Мако не позвонила и не рассказала? Все просто — Нефрит сменил номер. Так он поступал, когда хотел избавиться от очередной надоедливой поклонницы: менял номер и уезжал куда-нибудь подальше на несколько недель.
Какой демон его дернул поступить подобным образом на этот раз, парень сам не понимал. Возможно, это был элементарный страх, что она действительно позвонит и придется объясняться, отвечать за свой поступок. А ответственности Нефрит боялся, как ничего иного.
Ну что ж, теперь у него есть прекрасная возможность посмотреть на свою собственную ответственность со стороны: Мако и ребенок умирают. Возможно, уже завтра утром он будет полностью свободен от любых обязательств. И что потом? Одолжить у отца ритуальный танто и воспользоваться по назначению?
Но друзья ведь тоже знали… И скрывали, намеренно скрывали. За что?!
— На ребят не обижайся, — словно прочитав его мысли, сказал Зой, — они не знали, что с Мако все так серьезно. Думали, она просто обижена на бросившего ее парня.
— А ты? Ты же знал! И никаких слов чести Мамору не давал, судя по твоим же словам…
— Я пообещал самой Мако, — тихо ответил рыжий.
— Но сегодня же ты нарушил слово! Почему не раньше?! — закричал Нефрит, со злостью ударив кулаком по торпеде.
— Мако поставила одно условие: я могу рассказать тебе все, но ты первый должен о ней заговорить. На мой взгляд, это справедливо. А так случилось, что за последние полгода ее имя я не слышал от тебя ни разу. Были всякие Мидори, Наоми и даже Стефани, а вот Мако… — Зой зло сузил зеленые глаза. Шах и мат.
— Я мог бы оплачивать ее… их лечение… — продолжал упрямиться Нефрит, сознавая, что единственный, кого можно обвинить в происходящем — он сам. В конце концов друзья не обязаны оберегать его от ошибок. Это личный выбор каждого.