— Это ты ее столкнула, Хейзел?
Она кивнула в ответ, и на лице ее не отразилось ни капли сожаления.
— Я выполнила то, что ты хотел.
— Но ведь ты мне дала понять, что отказываешься.
— Да, но кое-что произошло, и я изменила свое решение.
— Вот так? И что же произошло?
— Во-первых, хочу получить свою награду. Ты меня ни разу не поцеловал, Джеффри. Я считаю, что заслужила поцелуй.
Джеффри с готовностью заключил ее в крепкие объятия, отработанные до совершенства со столькими женщинами, она буквально обмякла в его руках. Лицо ее было очень бледным, на щеках пылали два красных пятна.
— Ты счастлив, Джеффри? — спросила она, все еще с закрытыми глазами. — Рад своим десяти миллионам?
— Я просто в восторге! Но ты еще не сказала мне, что заставило тебя передумать.
— Я решилась, когда почувствовала боль, — слабо улыбнулась Хейзел.
— Боль? Какую боль?
— От яда, которым Олив накормила меня за обедом. Вот тогда я поняла, что ты уговорил ее сделать то, от чего отказалась я. — Она как-то странно захихикала. — И Олив больше не была мне сестрой. Я вспомнила, о чем ты просил. Столкнуть ее с балкона. Вот я пошла и столкнула. — Снова зазвучал ее смех, злой, насмешливый, и тут же оборвался — девушка, которую Джеффри держал в своих руках, была мертва.
Полиция Тэнбери, прибывшая по вызову, обнаружила два трупа вместо одного. А также гостя хозяек дома по имени Джеффри Грейн, который бормотал что-то невразумительное, тупо уставившись в одну точку. Полиция решила, что он помешался. От горя.