«Ну что ж, ларэ, вы сделали свой выбор, а мне пора уносить ноги, пока шкуру не потрепали», — с горечью подумал Раэн каэ Орон, досадливо морщась. Люди и так живут мало, как бабочки, за жалкие семьдесят-восемьдесят лет сложно успеть оставить в мире хоть какой-то след, и грустно, когда кто-то по собственной воле укорачивает свое существование в три раза.
Однако переубедить ларэ дознавателя оказалось невозможно ни уговорами, ни силой. Каждый сам выбирает время своей смерти.
Рысь еще посмотрел туда, где за десятками домов укрылась управа ларэ Риннэлис, и криво усмехнулся. Теперь не о чем кузену будет рассказывать. Но не может же он, Раэн каэ Орон, просто так сдаться! Эта чертова человечка еще не знает, что такое упорство оборотней! Но узнает. Наверняка.
Посещение ларо Раэна оставило после себя липкое ощущение тревоги, скользящее по коже, как капли ледяной воды. Значит, за мной придут? Если оборотень так нервничал, то ждать осталось недолго. Зря я рапорт составляла: он мне не пригодится. В одном каэ Орон прав: нужно как можно быстрее исчезнуть куда-нибудь. Земли перевертышей подошли бы, если б не навязчивое покровительство Рысей, которое мне обеспечат представители правящего рода. Может, к эльфам переметнуться? В принципе, если вести себя тихо, то есть шанс, что не прирежут прямо на границе. С перворожденными договориться, в любом случае, будет проще, чем с начальством, возжелавшим крови.
Можно было бы податься к кахэ. Ларо Риэнхарн прикрыл бы меня. Но, прощаясь, я сняла свою метку с него, значит, найти его не удастся, а на границе Южной степи не станут разбираться, кто из «человеков» посмел сунуться на их территорию. Кахэ убивают людей без предупреждения.
Я встала и принялась мерить шагами кабинет, начерно простраивая план побега. Обугленные доски жалобно стонали под моим весом, и снизу тут же поднялся запах гари.
Еще можно в соседний Иншаар, там весьма ценят перебежчиков из Эрола, особенно работавших раньше в страже или служивших в армии. Говорят, там и платят гораздо больше. Каждый раз, когда дознавателям по той или иной причине урезали жалованье, в управе активно обсуждались способы сбежать в близлежащее королевство, а если учесть, что санкции к нам применялись возмутительно часто, то способы добраться до злосчастного Иншаара я знала едва ли не лучше, чем «Уложение о наказаниях».
Орков можно отмести сразу. Там можно нормально жить, только если ты мужского пола и превосходно владеешь оружием. Нет — черная работа или пятнадцатой женой к кому-то из местных. Такие перспективы меня не устраивают.
Итак, эльфы или Иншаар. В Иншааре все-таки живут люди, но до эльфов добраться можно быстрее, а использовать магию для перемещения в моем случае равносильно самоубийству. Сразу в пункт назначения перенестись не получится, моих сил не хватит. А вычислить траекторию длительной телепортации и поймать на том конце — проще простого… И все-таки какой вариант предпочтительнее?
Махнув рукой на логику, я вытащила из кошелька, висящего на поясе, монетку и подбросила вверх. Грифон — эльфы. Решка — люди. Серебряный кругляш полетел вверх, тускло поблескивая в солнечных лучах затертыми сотнями рук сторонами, на которых была написана моя судьба.
Поймать я его не успела: в дверь постучали, и я отвлеклась на звук. Монета упала на пол с тихим жалобным звоном.
Из груди вырвался горестный вздох. Ну что за бестактность — отрывать меня во время принятия судьбоносного решения? Стук ларо Стаута сложно спутать с чьим-то другим.
— Что вам нужно, ларо Даэн? — спросила я, открывая дверь.
Этот мой коллега меня не любил всей душой, хоть и неумело пытался скрыть от меня свое отношение.
— Нужно кое-что обсудить по поводу той информации, которую вы у меня не так давно запрашивали, ларэ Тьен, — откликнулся дознаватель немного хрипловатым голосом.
И где только простудиться успел при такой теплой погоде?..
Открыв дверь, я на секунду оторопела, взирая на своих посетителей. Голос ларо Стаута охрип не из-за болезни, а из-за волнения. Трудно оставаться спокойным, когда рядом с тобой находятся семеро представителей тайной канцелярии, не так ли?
Служащих этого «милого» заведения невозможно с кем-то перепутать: и не только по грязно-серым колетам, которые те, казалось, даже в собственной спальне не снимали, но и по неестественно идентичным выражениям глаз. На фоне тусклой одежды и зализанных волос казалось, что лиц у служащих канцелярии нет вообще, просто мутные пятна.