Чтобы постоянно вызывать боль и страдания, в нервную систему Сквилера добавили злокачественные клетки. Когда я убрала сигналы боли, его конвульсии прекратились. Наверное, впервые за месяц он получил передышку.
- Ты страдал достаточно закончим на этом.
Лучше бы Сатору не рассказывал мне всего. Новая волна сожалений охватила меня. Смогу ли я сделать это, зная, что существо, лежащее там, произошло от людей?
В голову пришла фраза «совершать зло ради добра».
Я закрыла глаза и спокойно произнесла свою мантру. Обычно я быстро вспоминала слова, но в этот раз произносила их медленно.
Я обездвижила дыхательную систему Сквилера.
- Эй, Сквилер, помнишь нашу первую встречу? пылко сказала я.
Мой голос вряд ли проникал сквозь стекло, но я подозревала, что он поймет.
- Нас поймали Пауки, но мы смогли сбежать. А потом наткнулись на бакэ-недзуми и думали, что это конец. Но это была колония Ктыря с тобой. Ты нас спас.
Конечно, комок плоти за стеклом не отвечал. Но мне казалось, что он слушает меня.
- Ты был в чудесной броне и хорошо говорил. Ты не знаешь, как рады мы были тому, что ты говорил.
Слабый вздох. Наверное, естественная реакция на остановленное дыхание, но звучало как ответ от Сквилера.
- И потом произошло многое. Побег от Киромару в ночи. Но ты продал нас ему, да? Ты всегда был лжецом - я замолчала, поняв, что Сквилер умер.
Я проверила его и сказала себе, что так лучше.
Тот месяц казался вечностью. Но боль кончилась. Я сожгла труп Сквилера, чтобы его не оживили, и покинула мемориальный зал.
Я сделала это в порыве ярости. Так я собиралась защищаться при допросе. Так меня не накажут серьезно. Разве не возмутительно, что член Комитета этики может так нарушать правила? Но я знала к тому времени, что были вещи важнее правил.
Я вышла из парка, ветер доносил тихую мелодию. В отстроенной ратуше играла «Путь домой».
Солнце садится за горами вдали,
Звезды усеяли небо.
Сегодня все сделано,
И сердце поет.
Прохладным вечером
Давайте соберемся,
Соберемся.
Костер ярко горит во тьме,
А теперь угасает.
Спать так просто,
Во сне можно пропасть,
Так давайте поспим,
Поспим.
- Почему? прошептала я под нос. Почему слезы не прекращали литься?
Эти хроники проходят к концу.
Я хочу вкратце описать, что произошло между теми событиями и настоящим.
За то, что я помогла Сквилеру умереть, меня отстранили на месяц. Никто не винил меня за поступок. Может, дело было в уважении ко мне за участие в окончании войны, или многие люди устали от существования бакэ-недзуми, приговоренного к вечным страданиям из-за их ненависти. Может, им было не по себе от его постоянной боли. И люди понимали, что участие в причинении страданий навлекало на них беду.
Предложение истребить всех бакэ-недзуми пылко обсуждалось, но в последний миг его отменили. Шершни и пять верных им колоний остались целыми, и я смогла сдержать обещание, данное Киромару.
Но остальные колонии были уничтожены, и только я была против этого.
Через два года после этого мы с Сатору сыграли свадьбу.
Три года спустя меня выбрали самой молодой главой Комитета этики, это место я занимаю по сей день.
Десять лет прошло с того дня, когда все утихло.
Десять лет были мелочью в общей картине времени. Но, как я написала в начале, хоть многие проблемы были решены, и устанавливался новый порядок, сомнения о будущем не переставали возникать.
Хуже всего было то, что произошедшее влияло на бесов и демонов кармы. Судя по отчету, в это время шансы появления бесов и демонов кармы были выше всего в истории.
До этого рождение бесов и демонов кармы считали случайной мутацией. Но, судя по отчету, их появление было связано с состоянием общества, как было у нас десять лет назад.
Теория была в это время лишь догадкой, что, когда многие в обществе подвержены большому напряжению и другим эмоциональным беспокойствам, утечка проклятой силы устраивает генетические мутации, повышая шанс рождения детей с неполной отдачей за смерть.
И в отчете говорилось, что дети, которых растили эмоционально нестабильные родители, могли вероятнее стать демонами кармы.
Если так появлялись бесы и демоны кармы, то стоило переживать, ведь сейчас время было опаснее, чем раньше. Десять лет назад наш район охватила невероятная трагедия. Многие жители остались травмированными от жутких смертей. И травма от войны с бакэ-недзуми оставила у всех ненависть и желание жестокости.
Дети, родившиеся в то время, были почти в возрасте, когда пробуждается проклятая сила. Если среди них был хоть один с синдромом Рамана-Клогиуса или Хашимото-Аппельбаума, то наш район был в опасности полного уничтожения.
Комитету этики пришлось принять тяжелое решение. За первые десять лет они вернули программу разведения нечистых котов. План тайно выполняли на фермах Лотоса, возглавлял его Сатору. Мне недавно дали увидеть 22 милых котенка. Пока они выглядели как обычные коты, но скоро из них вырастут жуткие звери с зубами как сабли. Мы могли лишь молиться, чтобы этим котятам не пришлось выполнять работу, для которой их разводили.
Новый Комитет этики занимался не только этим.
До этого девять районов на Японском архипелаге почти не общались, и я сразу предложила изменить это.
Война с бакэ-недзуми десять лет назад дала шанс сделать это. Я устроила соглашение между нами, Таинаи-84 в Хокурику, Коуми-95 в Чуубу и Широши-71 в Тохоку насчет создания новых районов.
После этого мы стали готовиться расширить сеть, включить Юбари-Шинсей из Хоккайдо, Сейка-59 из Кансай, Ивами-Гинзан из Чугоку, Шиманто из Шикоку и Сайкаи-77 из Кюшу, эти города были связаны с теми, что уже были в соглашении.
И это было не все. Наладив контакт с Сайкаи-77, мы отправили послание в район Кайя на юге Корейского полуострова (перевод сделал новый пойманный ложный миноширо). Это была первая попытка международных связей за века.
Но нам нужно было сделать еще кое-что.
Я говорила с Сатору об этом.
- Зови это осторожностью или робостью, но мне не нравится, что мы довели все до крайностей. Я вижу это в членах Комитета этики, что младше меня.
Сатору улыбнулся.
- Не переживай. Просто они не такие храбрые, как ты.
Я не знала, почему все так говорили. Вряд ли кто-то был осторожнее меня.
- Порой я задаюсь вопросом, дала ли проклятая сила людям преимущество? Может, как и говорилось в письме с психобастером, это был дар дьявола?
- Не думай так, - Сатору покачал головой. Это божественная сила из вселенной. Люди достигали этого уровня веками эволюции. Сначала мы плохо подходили для нее, но смогли с ней сосуществовать.
Его мнение всегда было научным.
- Скажи, ты думаешь, что мы можем измениться?
- Мы изменимся. Должны. Все живые существа постоянно меняются, подстраиваются под окружающую среду, чтобы выжить.
Но должны ли мы желать этих перемен?
Я никому не говорила о своих взглядах, ведь вряд ли это хорошо приняли бы.
Так что я упомяну только тут.
Да, реакция на атаку и отдача за смерть принесли мир и порядок. Но это были неестественные решения, они не убирали реальную проблему.
Как черепаха с трещиной в панцире, как только наша защита слабела, враг мог проникнуть и все разрушить.
Судя по появлению последнего беса и катастрофы десять лет назад, эти ужасы появлялись, когда не справлялись реакция на атаку отдача за смерть.
Нам нужно было со временем убрать эти оковы.
И это могло стоить всего, что у нас было.
Я не хотела верить в это, но мне казалось, что если новый порядок заключен без большого кровопролития, он не продержится долго.
- Саки, о чем думаешь? спросил Сатору с интересом на лице.
- Ни о чем надеюсь, общество будет лучше, когда наш ребенок подрастет.
- Не переживай. Так и будет, - он прижал ладонь к моему животу.
Во мне была новая жизнь. Наш первый ребенок.
До этого мысль о детях пугала меня, но не теперь. Дети надежда, что бы ни случилось дальше. Я верила, что мой ребенок справится.
Мы договорились, что назовем ребенка Шуном, если это будет мальчик, и Марией, если это будет девочка.
Шун больше не появлялся. Наверное, спал где-то на глубине моего океана подсознания. Но я была уверена, что он всегда следит за нами.
Позже ночью, когда все вокруг меня затихло, я села в кресло и закрыла глаза.
Перед глазами всегда возникала одна сцена из глубин разума, выжженная в голове.
Во тьме храма над алтарем горел огонь. Искры вырывались из огня оранжевыми снежинками, прерывая голоса, доносящиеся из-под земли.
Я каждый раз задавалась вопросом, почему эта сцена.
И всегда думала, что дело было в гипнозе с церемонии инициации, ведь он был сильным.
Но теперь я заканчиваю эту запись и думаю, что причина была другой.
Огонь мог символизировать нечто вечное, ведущее без конца в будущее.
Как я писала в начале, я сделаю две копии книги, помещу в капсулы времени и закопаю глубоко в земле. И дам ложному миноширо отсканировать книгу, чтобы ее нашли тысячу лет спустя.
Сможем ли мы измениться? Может, вы читаете это тысячу лет спустя и знаете ответ.
Надеюсь, ответ «да».
1 декабря 245 года, Саки Ватанабэ
Может, это слишком, но я хочу добавить сюда цитату, написанную на стенах Академии Мудрости: «Сила воображения меняет все».