В каждом городе есть водяные мельницы, но в нашем их действительно много, и строились они для красоты пейзажа. Наливные, нижнебойные, среднебойные… И это только те виды мельниц, которые я могу припомнить. Наверняка их еще больше. Некоторые из них освобождали нас от будничных обязанностей вроде шлифовки риса и помола ячменя.
В некоторых городах были построены водяные мельницы с металлическими лопастями, которые использовались для выработки электроэнергии. Ценная энергия использовалась для питания громкоговорителей на крыше городской ратуши. Ее применение для других целей было строго запрещено Кодексом этики.
Каждый день перед заходом солнца громкоговорители проигрывали одну и ту же мелодию. Она называется «Возвращение домой» и является частью симфонии, написанной очень, очень давно композитором, носившим странную фамилию Дворжак. Слова песни, которые мы выучили в школе, были примерно такими:
Солнце садится далеко в горах,Звезды зажигаются в небе.Все дела на сегодня завершены,На душе у меня легко,Прохладный ветерок обдувает меня.Идемте, подходите,Собирайтесь.Фонари ярко горят в ночи,Укладывайтесь.Сон приходит легко,Приглашая меня исчезнуть,Нежно наблюдая за нами.Скорее, будем мечтать.Будем мечтать.
Когда звучала эта песня, игравшие в полях дети должны были возвращаться домой. Вот почему, стоит только мне ее вспомнить, вечерний пейзаж встает у меня перед глазами. Город, погруженный в сумерки. Вытянутые тени на песчаных землях соснового леса. Мириады серых отражений неба на зеркальной поверхности рисовых полей. Стаи красных стрекоз. Но ярче всего я помню, как наслаждалась закатом с вершины холма.
Я закрываю глаза, и одна сцена приходит мне в голову. Это произошло в преддверии осени, когда только начало холодать.
– Мы должны идти домой, – сказал кто-то.Когда я внимательно прислушиваюсь, я могу услышал тихую мелодию, приносимую ветром.
– Тогда давайте считать это ничьей, – сказал Сатору, и дети вышли из укрытия группами по двое и по трое.
Все они, в возрасте от восьми до одиннадцати, провели целый день, вовлеченные в масштабную игру по захвату флага. Это напоминало затянувшуюся игру в снежки на зимнее солнцестояние, когда две команды вторгались на территорию друг друга, и побеждал тот, кто в конце игры захватывал чужой флаг. В тот день наша команда допустила серьезную ошибку на самом старте и почти проиграла.
– Это нечестно. Мы же почти победили, – Мария надула губки. Ее лицо украшали большие голубые глаза, а ее кожа была светлее, чем у кого-либо из нас. Но по-настоящему выделяющейся Марию делали ее огненно-рыжие волосы. -Поторапливайтесь и сдавайтесь уже.
– Ага, потому что мы гораздо лучше, – повторил за Марией Рю. Даже в том возрасте у Марии были задатки королевы.
– Почему это мы должны сдаваться? – возмущенно ответила я.
– Потому что мы – лучше, – Рю повторил свой единственный аргумент.
– Вы до сих пор не захватили наш флаг, – глянула я на Сатору.
– Это ничья, – заявил он.
– Сатору, ты ведь в нашей команде! Почему ты занял их сторону? – рявкнула Мария.
– А я причем? Правила гласят, что комендантский час наступает на закате.
– Но солнце еще не село.
– Не придирайся к словам. Оно не село, потому что мы стоим на вершине холма, ясно? – сказала я, пытаясь скрыть раздражение. Несмотря на то что обычно мы прекрасно ладили, в такие моменты Мария выводила меня из себя.
– Эй, нам правда надо возвращаться, – обеспокоенно сказала Рейко. – Когда играет «Возвращение домой», мы должны собираться по домам.
- Мы пойдем, как только они сдадутся, – заладил Рю.
– Прекратите уже! Эй, судья? – Сатору озлобленно окрикнул Шуна.
Шун стоял поодаль от нас на вершине холма, глядя на пейзаж. Его бульдог Субару тихо сидел рядом.
– Что? – немного погодя, ответил Шун.
– Не «чтокай» мне. Скажи им, что это ничья.
– Да, это ничья, – ответил Шун и продолжил наслаждаться видом.
– Тогда мы идем домой, – заключила Рейко, и группа детей начала спускаться с холма. У них были общие лодки, на которых они возвращались в свои города.
– Подождите, мы еще не закончили!
– Если мы не пойдем, за нами придут неко-дамаши.Мария и оставшиеся выглядели недовольными, но игра постепенно заканчивалась.
– Саки, мы тоже должны возвращаться, – сказал Сатору и зашагал в сторону Шуна.
– Идешь?
– Да. – Шун, как завороженный, смотрел вдаль.
– Эй, пошли уже, – поторапливал Сатору.
Шун молча куда-то указал.
– Вон там, ты видишь это?
– Что?