- Я сейчас не об этом, - усмехнулся Генри, - Секс это только следствие тех чувств, что мы питаем друг к другу.
- Генри, а никто из вас не пытался завести роман на стороне, может вы просто что-то путаете в ваших взаимоотношениях? - от чего-то разговор об инцесте с младшим близнецом не вызывал гадливости, возможно, потому что мальчик пытался донести свои мысли и чувства, а не огрызался без повода.
- Почему же? – парень махнул рукой, - Дилан регулярно пытается, трахаясь со всеми, кто имеет член между ног.
- И ты его после этого пускаешь к своему телу? – изумился Виктор, для которого верность между влюбленными была основой из основ.
- Все сложно…, - ответил Генри, - ему не хватает того, что я могу ему предложить, а дать Дилану большего….слишком сложно…, - сбивчиво объяснил Генри и умолк на полуслове, так как из ванной вышел объект их обсуждения.
Виктор одарил брата странным взглядом из смеси непонимания и презрения. Дилан падал в его глазах все ниже и ниже. Взбалмошный, извращенный эгоист, не считающийся с чувствами других людей.
***
Гул голосов студентов сливается в одну сплошную какофонию, что с непривычки бьет по ушам, но это не мешает бурной радости подниматься из глубины души. Новый виток жизни, новые люди, новые знакомства. Близнецы шли по прямому коридору среди других студентов в поисках нужной аудитории. Пол блестел, натертый множеством пар ног. По стенам с обеих сторон друг за другом шли коричневые двустворчатые двери, с золотыми цифрами, обозначающими их номер. В конце длинного коридора виднелось огромное витражное окно, венчавшееся широким толстым подоконником из натурального камня.
- Скромно, - прокомментировал Дилан, когда они с братом вошли в нужное помещение.
Аудитория оказалась большой, с окнами, занимающими всю противоположную от входа стену, справа от парней располагалась кафедра, преподавательский стол, за ним огромная доска, еще девственно чистая. Влево уходили ряды коричневых парт, где уже некоторые места заняли другие студенты, их сокурсники.
Генри только хмыкнул и прошел за первый ряд парт, он пришел сюда учиться, а не праздно проводить время, в отличие от брата. Дилан же выбрал место в самом дальнем ряду, откуда он мог видеть спины всех учеников. Его ленивый взгляд скользил от одной фигуры к другой, не зацепляясь за что-либо интересное. Да, симпатичных парней среди одногруппников было предостаточно. Взять хотя бы того брюнета, что сидит за Генри. Красивый, высокий с крупной, хорошо развитой фигурой. Дилан бы не отказался покувыркаться с ним разок, другой. Только на лице у парня было написано, что он ярый гомофоб. К такому лучше не подходить, один удар его кулака запросто может отправить Дилана отдыхать на пол, не смотря на то, что парень отлично дрался и мог постоять за себя в нужный момент.
За деревянными дверьми надрывно прозвенел звонок, оповещающий студентов о начале первой в этом учебном году пары. Через пару минут вошел преподаватель. Ничего особенного, обычный мужчина средних лет в дешевом сером костюме и с пучком усов на лице. Мужчина начал свое представление и знакомство с учениками.
Дилан подложил руку под голову и устремил свой взгляд на доску за спиной преподавателя, таким образом, последнему казалось, что молодой человек следит за каждым его жестом, за каждым словом, а Дилану было глубоко наплевать, о чем распинается этот пожилой чудак. Внимание парня привлек громкий хлопок двери. Дилан резко обернулся, на пороге аудитории стояло рыжее нечто. То ли мальчик, то ли девочка. Мешковатая одежда скрывала фигуру, а длинные рыжие волосы лицо.
- Могу я войти? – поинтересовалось нечто у преподавателя.
Парень, отметил про себя Дилан, услышав голос незнакомца.
- Проходите, молодой человек, - кивнул мужчина.
Рыжий юноша сделал несколько шагов вперед, запутался в своих ногах и едва не прочертил пол носом, но успел схватиться за край парт и удержать равновесие. Аудитория взорвалась дружным смехом, который до этого момента звучал только, как сдавленное хихиканье. Мальчик не отреагировал на веселье сокурсников, прошел к задним рядам, на мгновение замер, обнаружив, что желанное место уже занято нахально ухмыляющимся Диланом, вздохнул и, все же, опустился рядом.
Дилан против такого соседства не возражал. Пока парень записывал за преподавателем каждое слово, он его внимательно разглядывал. Лицо так и осталось скрыто от взгляда волной немытых волос, только изредка, когда парень поднимал голову, можно было рассмотреть ровный прямой нос и яркие губы, шепотом повторяющие слова лекции. Одет сосед по парте был в безразмерную толстовку с капюшоном и какой-то надписью на груди, широкие джинсы, которые держались низко на бедрах, поэтому хищный взгляд Дилана выцепил край задницы.
- Не надоело меня разглядывать? – прошипел сосед, на некоторое время, откладывая простую шариковую ручку.
- Нет, - Дилан улыбнулся.
- У тебя близорукость и ты не видишь дальше своего носа? – ехидно поинтересовался парень.
- Нет, со зрением у меня все в порядке, просто в зоопарке давно не был, а тут такая возможность рассмотреть невиданную зверушку, - Дилан легко отбил словестный выпад в свою сторону и продолжил пялиться на парня.
Мальчик производил впечатление уставшего, забитого тяжелой жизнью подростка, только его острый язык не вязался с образом типичного ботаника. Наживать себе такого врага, каким мог стать Дилан, в первый день учебы – это верх идиотизма.
- Урод, - зло прошипел парень.
- Ты давно в зеркало смотрелся? – хохотнул Дилан.
Как ни странно, но это рыжее чудо не вызывало негативных эмоций, скорее наоборот, задевало интерес внутри близнеца. Дилану захотелось немного поиграть в доброго мальчика.
- Как тебя зовут? – вполне дружелюбно спросил он, мило и скромно улыбаясь.
Рыжий повернулся в его сторону и удивленно похлопал пушистыми коричневыми ресницами, обрамляющие желто-зеленые глаза.
- Энди, - все же решился ответить тот.
- Дилан. Будем знакомы, - Дилан улыбнулся еще шире, стараясь выглядеть как можно менее устрашающе в глазах нового знакомого.
***
Стоя перед университетом Энди Найт не испытывал ничего. Да он поступил в престижное учебное заведение, сам, без чьей либо помощи. Перепрыгнул через всю свою неуверенность, через злые слова родителей о том, что он ничего не стоит в этой жизни. Для них вообще не было ничего стоящего в ней, кроме алкоголя. Это Энди понял уже давно, когда был еще совсем маленький и вместо того, чтобы купить ребенку игрушку, родители неизменно покупали бутылку дешевого виски. К ближайшим родственникам парень давно уже не чувствовал ничего, кроме отвращения. Учеба в университете спасла его от совместного проживания с людьми, которые по ошибке судьбы назывались его мамой и папой. Поэтому он был твердо намерен хорошо учиться и добиться в этой жизни если не всего, то многого.