Гибкая девчушка, в ярко-синем костюме с блёстками, балансировала на крепко натянутой, между крепко вбитыми в землю колышками, верёвочке, держа в обоих руках красные с золотом веера. Загорелый мальчонка заставлял двух пёсиков проделывать забавные трюки.
Расположившиеся на обочине повозки и шатры чередуясь с горящими кострами смотрелись весьма импозантно. Пока молодняк кормил живность и отрабатывал новые номера, взрослая часть труппы хлопая в ладоши и посмеиваясь слушала частушки в исполнении весьма заинтересовавшего меня дуэта.
Упитанная тётка не первой молодости бойко наигрывала простенький мотив на подобии гармошки, а жилистая птица, с удивительно крупным хвостом растущим из куринной, на первый взляд филейной части, хрипловатым голосом пела.
Зелёные пёрышки встопорщенные порывами ветра смешным хохолком поднимались над кислотного цвета туканом, имеющим ярко-жёлтый клюв. Продолжая петь скабрезные песенки он жмурил чёрные бусинки глаз и топтался на своём жёстком насесте.
- Целоваться мне в тенёчке
Вновь маманя не велит,
А на жарком солнцепёке
Батька с топором стоит!
Что же делать нам с милёнком?
Где же целоваться?
Если ночью, нам обоим,
С храпом вновь сражаться!
- Кайя, Герда, так не пойдёт. Где смысловой переход? Давайте другой вариант. Да и вообще, про поцелуями, там всякими, у нас и так репертуар забит. Вы, лучше, жизненное что-нибудь сочините, чтоб у зрителя душа сначала свернулась, а потом развернулась. Ну, или как оно там правильно будет?
На начальственные ремарки птица нагнула голову в бок и покачав ей как китайский болванчик согласно каркнула, а потом выдала:
- ...Если ночью нам с любимым
Вновь со сном сражаться!- птица и совершила поклон, переминаясь с одной лапки на другую.
Главный Карабас Барабас громко хрюкнул закатив глаза и хлопнув себя по бородатому лицу.
Аккомпанирующая певице бабища тоже крякнув нечто неразборчивое мотнула курчавой головой и зачехлив гармонь отнесла инструмент в крытую повозку. Понять же кто из двоих артисток Герда, а кто Кайя оказалось невозможно, а жаль. Было бы интересно разобраться кто из них кто.
Мирно пасущиеся лошади небольшим табуном шлялись по незатоптаной траве лениво перебирая копытцами. Лишь редкое ржание и взмахи хвостов демонстрировали конское довольство временной свободой. Совсем скоро их снова запрягут в тяжёлые повозки и театр - шапито двинется в глубь страны, дабы перезимовать в благодушно принимающей актёрскую братию солейской столице.
Надолго задерживаться у театрально-цирковой дружной компании мы не стали. Отковыряв камушек мешающий одному из наших коняшек двигаться по дороге не хромая и не виляя корпусом подобно продажным женщинам, мы двинулись дальше.
После проводов из "Вороньего Гнезда" наш тарантас медленно, но верно, полз в сторону Средних Рыков. Синий лес встретил меня и моих спутников запахом смолы и начавшей перепревать лесной подстилки. Заставив обе имеющиеся в наличии лошадиные силы замедлиться пуще прежнего, я захватив пустую корзину двинулась под сень синих деревьев.
Стараясь не отдаляться от дороги, насобирала полную плетёнку, ссыпав грибное богатство в холщёвый мешочек и запрятав его в свою супер-сумку я, довольная до нельзя, снова забралась в нашу царь-колесницу.
Попив водички и дав коникам добро на бодрый аллюр я вернулась к почёсыванию Пузи и своим воспоминаниям. Пролетевшие перед глазами, буквально за минуты, годы моего пребывания на Тарее, были наполнены крепкой дружбой и обретённой магией. Конечно, ещё многому мне предстоит научиться, многое познать и многим поделиться с окружающим миром. Однако, возвраясь к отправной точке своих приключения я была по-настоящему счастлива, полна надежд на грядущие свершения и даже немного влюблена. Осталось только проверить на сколько это чувство взаимно и начать жить без оглядки на прошлое.
Глава 7 Любовное поветрие в Средних Рыках
◆◆◆
Дальнейшая дорога, пролегающая через Большие Рыки, прошла без происшествий. Остонавливаться у лесовицы, в прошлом одарившей меня оберёгом не решилась, хоть и было желание узнать все окрестные сплетни и новости. И дело не в том, что лесная владычица могла бы меня не узнать в нынешнем образе, а скорее в жажде скорейшего прибытия "домой".