Это была любовь с первого взгляда. Отнимать их друг у друга не решился бы никто. Юную высокородную госпожу с обожанием кормящую мохнатую кобылу и довольно фыркающую Роську, с тех пор, не раз видели вместе. Лоснящаяся шкура одной и заразительный смех другой постоянно доносились из графских конюшен.
Мне же пришлось принять от Ирэны с сыном - отцом той самой егозы, забравшей в личное пользование мою коняжку, четвёрку крепких жеребчиков. Обмен не равноценный, надо сказать, но не обижать же, саму графиню Шагор, отказом.
На экипаже мы так же съэкономили. Крытая карета, с прочной подвеской и раскладывающимися сидениями, оказалась весьма кстати. Еду, воду, постельные принадлежности, корм животным, считая вконец охамевшего от безнаказанности Пузю, несколько пар мужской сменной одежды, сухофрукты как нз и новые сапожки, я преобрела на ярмарке в Руе.
Ирэна в отсутствие супруга, отлучившегося по делам службы на несколько дней ( чему я была искренне рада), составила компанию нашему с хессами трио. Наказанный Пузя остался страдать в обществе, любящего потискать пушистых зверушек, ребёнка.
Глава 6. На пути в Солею.
Марьяна:
Расставание с Ирэной нам обеим далось нелегко. Правда, на этот раз за мной не гнались незнакомые злые дядьки с нехорошими намерениями. Да и спешки, подобной прошлой не было.
Тряска в карете отсутствовала, правил четвёркой резвых коников один из выпускников маркианской военной академии. Деньги пареньку были нужны, а проводить высокую леди и её сопровождающих до границы с Солеей и работой-то назвать сложно.
Не желая больше светиться с портальной магией я тихонько отсыпалась и копила силы про запас. Авось, ещё пригодятся на территории пограничья. В этот раз путешествие длилось в разы меньше. Сказывалось отсутствие лишнего груза и наличие выносливых, скорых на бег лошадок.
Возвращение в Руй в удобном средстве передвижения было не менее весёлым, чем ярмарочный вояж. Купцы ещё торговали своими сезонными товарами, люди и маги продолжали всюду сновать подобно юрким куйцам, но сам город уже был иным. Торговая столица Маркиана готовилась к приходу сезона дождей и первого снега. И пускай, до этого пройдёт ещё не один день, но уже сейчас многоголосый Руй старательно запасал солнечное тепло и прятал его в стенах жилых домов. Впитывая живительный жар лучей дневного светила, город мечтательно потягивался похрустывая мостовыми и позвякивая дверными колокольчиками.
Покинув Руй, проехав Леж, мы плавно приближались знакомыми дорогами к селению "Горькая Луковка". На удивление сухая погода благодарно принимала восторг моих спутников.
Осенняя листва, покрасневшими коврами обновив лесную подстилку, пахла остывающим солнцем. Местное зверьё запасалось на зиму лесными дарами, нагуливало уютный жирок и всеми силами готовилось к сезону спячки.
Пузя, по-видимому, тоже готовился к затяжному "сонному часу", ибо кушать меньше крупной собаки на отрез отказывался. Разнесло, за дни в дороге, этого поклонника разнообразного питания, как тесто на дрожжах.
"Квашня" на упитанных пушистых ножках страдала от невнимания хозяйки и ограничений в еде. Особенно жестоким Пузя считал урезание количества рациона, потребляемого на сон грядущий. Ведь шести раз в день было явно недостаточно для его пузастенького величества.
Голод иного рода влёк меня в противоположную сторону от виденных ранее "Кривых Ромашек", уж больно хотелось узнать что же такое загадочное прячется за названием деревеньки - "Сухие Пеньки".
Надо сказать, интуиция меня не обманула. В этой деревне действительно было много сухих пеньков самого разного размера. В чистеньких дворах эти пеньки заменяли лавочки и столы. У колодца тоненькими пеньками были выложены мостки. Заборы так же заменяли разномастные пни и коряги.
Не смотря на необычность, смотрелось подобное оформление весьма гармонично и даже уютно. Удобство стуло-пней и пней-лежанок нам удалось опробовать самолично.
"Пнёвские" бани ни в чём не уступают соседским "ромашкинским", это я вам, как человек опробовавший на своём теле хлёсткий веник, говорю. А вот народ тут был более бойкий. Собаки не брехали направо и налево, дети играли в догонялки прямо посреди дороги, а староста "Сухих Пеньков" самолично встречал нежданных гостей.