Я отвернулся от окна, вернулся в гостиную. Сел за стол и положил себе ещё салата, отмечая, как тонко нарезана ветчина.
У меня есть дела, которые необходимо решать. Всё. Точка.
— Нет! Не надо! Не трогай меня! Убери руки! — кричала Кая, вырываясь. Её напоили антиоборотным отваром, усыпив её волчицу. — Я ненавижу тебя! Я всё равно больше не девственница!
— Ах ты с-сука, — парень, приковывающий девушку к решётке в каком-то грязном сарае, щедро отвесил её пощёчину. — Грязная тварь! Ничего, тебе всё равно придётся быть моей, только о хорошем отношении — забудь. Твой отец не позволит мне занять его место в стае, если я не женюсь на тебе. Так что будешь сидеть здесь, пока я не выбью из тебя всю дурь. А потом, покорная и послушная, станешь моей женой.
— Не дождёшься! — Кая сплюнула кровь. — Я никогда не сдамся! Я вела Дикую Охоту! — её голос странно дрогнул. — Я вела всех волков! Я не сломаюсь, ты сдохнешь гораздо раньше.
— Не вздумай повторять эту чушь, — ответил её жених. — Иначе придётся укоротить тебе язык.
Он врезал девушке под дых, от боли я проснулся.
Чёрт, это сон. Просто страшный сон. Все знают, как строги законы волкулаков, вот я и навыдумывал…
Пять утра. Только пять. Но сна ни в одном глазу. Ольга разозлится, если я её разбужу.
Я заварил себе кофе и снова вышел на балкон, словно желая каким-то образом убедиться, что нет, ничего не было…
Сегодня аукцион. Есть Кая, нет Каи, мы должны побороться за всех ведьм и колдунов. Выкинуть из головы строптивую девчонку. Забыть поцелуй…
Я быстро оделся и поехал в офис. Мало ли у меня дел тридцатого декабря.
Я зарядил уйму амулетов, сделал кучу заказов на будущий год, разобрал счета, которые не успели разобрать девочки. Разослал всем — и Киру тоже — новогодние премии.
— Что за активность с утра пораньше? — первая приехала Арина. — У меня от уведомлений телефон разорвало.
— Не спалось, — ответил я. — А сегодня ещё и аукцион. Переживаю.
— Не волнуйся, мы всё продумали.
— Может поэтому и волнуюсь⁈ Ольгин план, и вы поддержали. Обычно вы не на её стороне.
— Обычно Ольга предлагает только силовые методы, а в этот раз — креативный.
— Мне уже интересно…
— Ольга велела пока не рассказывать.
— Сглазить боится?
— Узнаешь вечером, — уклончиво ответила Арина, и я сдался. Ольга явилась, когда я давно уже открыл проход. Сегодня никаких сомнительных ситуаций не происходило — колдуны и ведьмы спокойно ходили туда-сюда, оплачивая проход по тарифу.
— В обед сходим кофе попить? — Ольга чмокнула меня в щёку. — Мне ещё можно тебя целовать?
— В обед расскажу, — раздражённо ответил я, прекрасно понимая, что с живого Ольга не слезет. И вроде понятно, что она самый близкий мой человек, и ей интересно — но всё равно бесит. Но вот чего я так злюсь-то?..
Заказав мне тарелку плова, а Ольге форель в сливочном соусе, мы сели за угловой столик. К счастью, народу не было совсем.
— Ну⁈
— Что ну. Сначала всё было хорошо. Мы готовили вместе, она не обиделась за варежки. Потом сели есть. И тут её прорвало, наговорила мне гадостей и ушла.
— Гадостей? Каких? И ты ничего не сделал, точно?
— Точно. Сказала, что слышала, как Лика с подружками обсуждала, что однажды станет моей женой, куда я денусь, если бизнес весь с её братьями. И мол, она любовницей быть не хочет. Не стала даже пытаться меня слушать.
— А ты?
— А что я? Сказать ей «я не такой»? Кто в это поверит? Толку от моих слов.
— И она ушла, а ты?
— А что я? Вышел на балкон. Увидел, как открылся портал, оттуда вышел парень, поцеловал её и забрал.
— Что⁈ — Ольга подавилась форелью и закашлялась. — Ты ебанулся⁈ Почему ты здесь сидишь, а не нырнул в тот же портал⁈
— Она волчица.
— Что⁈ — повторилась Ольга.
— Она волкулачка. Из общины. Сбежала, видимо. Ты прекрасно знаешь, как они относятся к своим женщинам.
— Аа, — протянула Ольга. — Конечно. И Катарина именно поэтому голодала и ходила в обносках, что страшно хотела вернуться в стаю.
— И что я должен делать, по-твоему⁈ Воевать со всей стаей за неё⁈
Ольга, недоев, встала, вытерла губы салфеткой.
— Знаешь, Ян, какие-то косяки твои я, конечно, списывала на молодость, всё же я девочка взрослая, и хоть ты иногда об этом забываешь, опыта у меня изрядно поболе, чем у тебя. И я говорю тебе — ты мудак, Катарина совершенно права была.