ки. - Ты знаешь, где она? - Нет,- ещё более испуганно пробормотала девушка. - Твою мать!- выругалась я, после чего развернулась на каблуках и бросилась вон. Перед глазами мелькали окна, двери, ступени. Сердце стучало уже где-то в глотке. Желудок сжимался от нехорошего предчувствия. А механический голос в трубке мобильного телефона всё твердил и твердил о том, что абонент находится за пределами действия сети. Я выскочила во двор, начиная судорожно осматривать школьную аллею. Толпы школьников весело гомонили. Младшеклассники устроили догонялки. И тут мой взгляд наткнулся на небольшой столик с лавочками в тени деревьев, который облюбовала компашка заядлых дебоширов и прогульщиков. Не долго думая, я бросилась прямо к ним. Увидев несущийся в их сторону мой силуэт, пырни даже притихли, прервав разговоры. А Ерёменко даже судорожно попытался спрятать под стол недокуренную сигарету. - Блеснюк,- остановившись в метре от парней, опираясь ладонями о коленки, выдохнула я.- Марина. Вы видели её? - Кого?- в конец удивился Пархонюк, захлопав бесцветными ресницами. - Девушка,- пустилась в подробности я.- Блондинка. Ещё во время урока должна была выскочить из школы. - Та истеричка?- с иронией спросил Ерёменко.- Пробегала такая. - Куда?- выдохнула я. - Да туда куда-то?- хмыкнул парень, махнув в сторону спортивного поля. Ни слова больше не говоря, я с места стартанула в указанную сторону. Ускоряя темп, будто пытаясь перегнать сам ветер, я обогнула здание школы. Взгляд упал на устланное газонной травой поле, окруженное круговой асфальтовой дорожкой. Сбоку виднелись турники и лавочки. Судорожно пробежав взглядом по полю, я так и не нашла знакомый силуэт. Чертыхнувшись, задумалась, куда эта дурочка могла побежать. И тут мой взгляд наткнулся на небольшое строение, скорее даже сарайчик, на другом конце поля. И на каком-то глубинном, почти интуитивном уровне, я поняла – это оно. Вновь сорвавшись на бег, я побежала к сараюшке прямо по газону. Трава была почему-то слегка влажной, отчего я то и дела спотыкалась и оскальзывалась. Когда добежала до нужного места, воздух из моей груди вырывался уже с почти булькающими хрипами. Обогнув сараюшку, я рванула на себя дверь. Внутри помещения царил полумрак, развеивающейся лишь от солнечного света, проникающего через дверь и небольшое оконце под потолком. Внутри было куча хлама, лыжи, разнообразные снаряды для упражнений. Всё было пыльным и грязным. А в самом углу, прямо на холодном, бетонном полу, сидела Маришка. Она была бледной, я это даже в таком сумраке заметила. Глаза её были полуприкрыты. Дыхание хриплым и поверхностным. Но хуже всего, что обе руки девушки бели порезаны и продольно и поперек, буквально не оставив на себе живого места. Они безвольно повисли, соприкасаясь с полом, на котором уже успела расползтись довольно большая лужа крови. - Блядь,- выдохнула я, после чего резко бросилась к девушке, не уставая повторять,- Блядь! Блядь! Блядь! Что ж ты наделала, дура?! Я склонилась над ней, щупая пульс на шее. Он был очень быстрым, хотя мне и сложно это толком оценить. -Уйди,- послышался шепот со стороны Марины, от чего мне захотелось дать ей пощёчину. Но девушка и так была на грани потери сознания. - Дура!- в очередной раз припечатала я, после чего дрожащими руками достала мобильный телефон, набирая скорую. - Скорее!- даже не дослушав оператора, выкрикнула я.- Попытка суицида! Девятая школа, спортивное поле. Девушка беременна! Она потеряла много крови! Задав ещё пару вопросов, оператор прервал звонок. А я начала рвать на себе свои тканевые штаны, превратив их в потрёпанные шорты. После чего распустила ткань на ленты, став плотно перематывать руки девушки, которая даже толком не сопротивлялась. Не знаю, насколько это поможет. Но вдруг? Время тянулось резиной. Я вся дрожала, но пыталась устроить Маришку с хоть каким-то комфортом. Перетянула ей под задницу ворох каких-то тряпок, чтобы она ещё и дополнительно не застудилась. Наконец, послышался звук сирены. Я обрадованно выскочила наружу, начиная размахивать руками и что-то истерически кричать. Машина скорой помощи тоже наплевала на всё, въехав прямо на газон. И вот она уже паркуется рядом с сарайчиком. Из машины выскакивают деловитые медики. - Где?- выдохнул пузатый мужичок, с небольшой залысиной на затылке. - Там,- дрожащим пальцем указала внутрь. Они нырнули внутрь подсобного помещения и вскоре уже оперативно грузили Маришку на носилки. Не знаю отчего, от шока ли, или от кровопотери, но девушка уже была без сознания. Когда её погрузили в машину, я подбежала и дёрнула за рукав того самого пузатенького мужичка. - Куда её?- хрипло спросила. - Первая больница,- отозвался тот,- а ты молодец,- внезапно одобрительно кивнул он.- Поедешь с нами? Но я лишь отрицательно мотнула головой. Задняя дверка машины захлопнулась. Мотор взревел. Сигнализируя о себе громким переливом сирен, медики укатили с территории школы. А из меня будто выпустили весь воздух. Приподняв перепачканные в крови руки, я долго смотрела на свои пальцы, борясь с чувством тошноты. Но в следующий миг мои руки сжались в кулаки. Я шла по территории школы, собирая на себе множество любопытных и растерянных взглядов. Толпа галдела, словно потревоженный улей, но мне было всё равно. Я зашла в холл. Быстро вбежала по лестнице. Целенаправленно двинулась в кабинет моего бывшего класса. Дверь я открыла едва ли не с ноги. Многие вскрикнули. Шокировано застыла за учительским столом Грымза. Но я не видела никого и ничего, сосредоточив всё своё внимание на ненавистном лице Макса. Стремительно подлетев к нему, я за грудки приподняла его со стула, после чего со всей силы врезала ему кулаком в лицо. Парень не удержал равновесие. Стул перевернулся, соседняя парта отъехала немного назад. Макс же приземлился на задницу, после чего схватился за лицо и злобно уставился на меня. - Доволен, мусор?- рыкнула я, буравя его яростным взглядом.- Хорошо потрахался? Получил кайф? Все молчали, даже, что удивительно, Грымза утратила своё красноречие. Должно быть, это произошло из-за того, что щеголяла я перед ними в изорванных недошортах, а руки мои были перепачканы в крови. - Маришку забрала скорая,- холодным голосом бросила я, от чего позади меня шокировано вскрикнула Вика. Но я не обратила на это внимание, всё так же продолжая буравить Макса яростным взглядом.- Молодец, падаль. Теперь, если она умрёт, ты будешь виноват даже не в одной, а в двух смертях. Я не могла смотреть в эти синие глаза, что утратили всю свою самоуверенность, на смену которой пришел откровенный страх. Едва ли не сплюнув, я развернулась на каблуках, поспешив покинуть это наполненный гиенами, не людьми, класс. Я чувствовала себя опустошённой, почти потерянной. И школа не способна была вернуть мне утраченное душевное равновесие. Потому я стремилась к единственному человеку, объятия которого для меня всегда были по-настоящему целебными. Я стремилась домой. К маме.