Позавчера, например, Ира объявила, что нашла новую работу и притащила в дом... доспехи.
А вчера вечером спрашивала, где разжечь костёр, чтобы пожарить ему картошки, раз уж сам Артём не мужик. Чтобы это ни значило...
Он поднимается с дивана, выключает телевизор, под который заснул лишь к утру, и выходит на кухню.
В холодильнике он находит баночку пива.
В серой растянутой футболке, кутаясь в плед, он замирает по пути обратно, слыша странные звуки из комнаты сестры.
Помедлив, Артём заходит к ней и даже не сразу понимает, что происходит.
Ирочка лежит на кровати, поглаживая грудь здорового такого, черноволосого мужика с кривой от шрама бровью и такой же кривой ухмылкой, которой он встречает Артёма.
А к кровати прислонен меч. На рукоятке которого висит Ирин безразмерный бюстгальтер.
Артём замирает в дверях.
Картошечки бы пожрать...
Мужик поднимает в приветствии руку и параллельно с этим целует Ирочку в волосы.
Картошечки бы, да забыть обо всём этом...
Артём спешит выйти и захлопнуть за собой дверь.
Это будто и правда не его сестра. Но об этом лучше не думать, чтобы самому не чокнуться.
Глава 13. Корыто
Изида поднимается с кровати, прикрывшись скомканной простынёй и утомлённо зевает, переводя взгляд на своего коллегу. Так это теперь называется. Которого она, разумеется, взяла бы к себе в замок, но — не воином. Ему только об этом знать необязательно.
— Ладно, тебе пора уже.
— Да ну? Из-за братца, что ли? — усмехается, но принимается нехотя, медленно одеваться. — Хочешь, поговорю с ним, познакомлюсь? Может на кофе хоть останусь...
Изида морщится и потягивается, чувствуя, как сотрясается всё тело:
— Ещё чего, самим жрать нечего.
— Так это, — недолго думает он, и настроение его явно поднимается, — я в магазин сбегаю, принесу чего. Хочешь?
— А чего, — усмехается Изида, одаривая его взглядом голубых глаз, — принеси.
И он, радостный, можно даже сказать, окрылённый, выходит из её комнаты, хлопает попавшегося на глаза Артёма по плечу и покидает квартиру.
Артём провожает его ошарашенным, расстроенным взглядом и всё же решается зайти к сестре.
— Ир, кто это был?!
— Престарелый оруженосец, — тянет Изида, — он мне напоминает кое-кого. Он сейчас еду притащит, ты забери, а его домой отправь. И как ты там говоришь? Сваргань чего-нибудь. А я в купальню наведаюсь.
— В купальню, — усмехается Артём, и с опаской косится на громоздкий меч. — А оружие сюда он чего притащил?
— Кстати, — Изида забирает меч с собой и скрывается за дверью. — Ба-а, — тянет тут же. — А вёдра, бочки где?
— Какие ещё бочки? — Артём так и стоит на месте, не решаясь следовать за ней, когда в руках её такая железяка. — Ир, я всё ещё волнуюсь за тебя, знаешь.
— Сюда иди! Мне надо уже смыть с себя всё это! В идеале вместе с мясом!
Он вздыхает и спешит к ней.
— Что, воду отключили опять, что ли?
— Отключили? В каком смысле, кто посмел?
Артём, изогнув брови, крутит кран, из которого тут же бьёт горячая вода, поднимая со дна ванной густой пар.
— Так вот же, работает... — отступает он, и переводит взгляд на сестру, после чего делает воду чуть прохладней. На всякий случай.
Изида закашливается и с неё спадает часть простыни, которую она не собирается поправлять.
— Э, откуда течёт-то?
— Из труб, — спешит он выйти, прикрывая глаза ладонью. — Я не узнаю тебя в последнее время! — в голосе его отчаянье.
Она наблюдает за водой, первым делом после ванны решая узнать подробнее, как это всё работает, чтобы обязательно ввести в обиход и у себя. И только рявкает в след «братцу»:
— Вырубать так же как врубать?
— Да! — едва не плачет он, продолжая топтаться под дверью. — Ир, признавайся, ты что-то употребляешь?
— Что? — забирается она в ванную и тут же мрачнеет. — Ай, чёрт, что так узко-то, а?! Как можно жизнью наслаждаться с таким приданым?!
— С каким? — интересуется он тихо, явно не ожидая услышать и это. — Что?
— А знаешь что! — вдруг бьёт она по стене кулаком. — Плевать мне! Это не мои проблемы! Но как можно было не понять своей головёшечкой бараньей, что для такой жопы нужно и корыто побольше?! Раз у вас так всё хорошо с водой, то иди мне и достань огромную ванну! Живо!
— Да как я это сделаю?! Ты хоть знаешь, сколько это стоить будет? Лишние траты, совсем ненужные.
— А, по-моему, лишняя трата — это ты!
— Да какая муха тебя укусила, Ир?!
Молчание несколько секунд. Плевок. Шум воды.
— Или ты приносишь мне корыто побольше, — крик, — или убираешься к бараньему дядюшке!