Ишь!
Она порывается это всё написать, но плюёт и набирает главное:
«Маг Фандей! Разыщи его, три шкуры... пусть вёрнёт меня! ты нет?!»
«Что я?» — появляется бестолковый ответ.
Изида не выдерживает и нажимает на кнопку, делающую всё больше:
«БАРАН! КОЗЁЛ! ИЖДИВЕНЕЦ! УЩЕРБНАЯ ТВАРЬ БЕСПОЛЕЗНАЯ!»
***
Словесное пламя вдруг делается выше, больше, и голос Изиды, дробящийся, подкреплённый жутким дрожащим эхом, заставляет уши глохнуть, а сердце трепетать:
«Бар-рар-ан! Козёл! Ижди-ве-ве-нец! Ущербная твар-рар-рь...»
И, почему-то, с паузой, но совершенно ясное:
«Бесполезная!»
Алукерий, на каждом слове жмурясь, подступает поближе к огню.
— Что-что, госпожа? — услужливо звучит его голос, что на мониторе ноута, конечно, не передаётся.
Он оборачивается к изрядно замученной Ирочке и вздыхает.
— Связь плохая... Ты как?
Алукерий не знает, что это тоже передаётся его госпоже.
***
Изида вскакивает со стула, чувствуя, что может сломать вещь, от которой зависит её жизнь. Расхаживает по комнате, шумно и глубоко дышит и только поуспокоившись приходит в себя.
«Мага имя Фандей. Найти и заставить исправить. ПОНЯЛ?!»
«Понял».
И следом:
«Ну, как там мир другой? Что есть микроб и... Забыл. Ир много странного говорит. Брат её жив?»
Изида цокает.
Значит, девка жива. И расхаживает в её теле, очевидно.
Ладно. Сейчас с этим ничего не поделать, но желание устроить ей мучительную смерть сложно унять.
Изида выдыхает, как показывал ей Глеб, когда она чуть не зарубила мечом подростка.
На вопросы чёрта отвечать не собираясь, спрашивает самое главное:
«Эзенгард?»
«Ждёт, пока вы отрубите голову муженьку. А так всё пока тихо».
«Анд?»
Ответ приходит короткий:
«Вы нужны ему».
«Ничего нового пока не ввёл».
Изида открывает рот.
«БАРАНЬЯ БАШКА ОН ЧТО ЗНАЕТ ОБ ЭТОМ?!»
Ответа нет долго. И, наконец:
«Да».
«Мне идти надо».
«КАКОГО РЫЖЕГО Х...»
Экран гаснет.
***
Алукерий отряхивается от осевшей на платье пыли и оборачивается к Ире, натягивая на себя улыбку.
— Ну, думаю, всё прошло успешно. Надо мага найти...
Глава 21. Овечки
Света поднимается по ступенькам и в очередной раз с тоской поглядывает на лифт. Наполовину расстёгивает сиреневое пальто и жалеет, что распустила светлые, завитые волосы — так ещё жарче. Она хлопает жирно накрашенными ресницами и делится с подругой размышлениями:
— Наверное, Ирочка вообще из дома не выходит теперь... А ты, кстати, не слышала, брат её до сих пор с ней живёт?
— А что, опять о нём думаешь? — Вика приподнимает брови и уголки губ. — То же мне, мужчина... А Ира, да, на литнете видела, что творится? Какой-то поток сознания в последней главе, и выражения какие... Оба они в депрессии сейчас, ужас. Это ж надо было — работу потерять!
Светка кивает, делая сочувственное лицо, и вешает пальто себе на локоть, оставаясь в сером клетчатом платье, что открывает пухлые коленки, в целом стройных, как ей кажется, ног.
— С работой, это вообще трагедия. Она ведь ещё влюблена в Кирилла была. Бедняжка, теперь скучает, наверное, и мыслями себя изводит.
На комментарий про неё и Ириного брата, Света предпочитает промолчать.
Вика останавливается у двери и вздыхает.
— Честно говоря, — начинает доверительным шёпотом, переводя на Светку взгляд, — зря мы сейчас пошли, надо было ещё подождать...
На случай, если Артём всё-таки дома, Вика достаёт из сумочки зеркальце, припудривает нос и принимается рыться в сумочке, чтобы достать помаду.
Может быть, он и не мечта любой женщины, но мужское внимание всегда приятно.
— Сейчас будет плакаться, а у меня у самой ничего не ладится... Сама знаешь.
— Да, — тянет Светка, и вздыхает, с подозрением глядя на то, как она прихорашивается. — С другой стороны, послушаем, посмотрим, как у других плохо и выдохнем с облегчением. Наши с тобой проблемы, по сути, ерунда. Ты только, — пугается, — Ире так не скажи! Всё-таки мы с ней лучшие подруги.
Вика смеётся, убирая косметику в сумочку.
— Иногда это помогает, а иногда только тоску наводит. Давай ей скажем, что она похудела, как зайдём!
Вика брюнетка со светлыми глазами, немного похожая на крысу большим носом и оттопыренными ушами, зато у неё красивый маленький рот и высокие скулы. Она самая молодая и стройная девушка в их кампании. И это приятно.
— Ну-с, с Богом, — звонит в звонок.
Долгие минуты никто не открывает.