Кира вздыхает и поднимается с качельки, чувствуя себя всё глупее. Жаль машина осталась на парковке через дорогу. Идти туда по слякоти так лень...
Она находит глазами беседку и спешит к ней, к тому же... Очень приспичило. Так часто у неё случается, видимо, из-за нервов.
А в такие моменты желание быть лучше куда-то улетучивается. По крайней мере, очень приглушается. Тем более дворик здесь тихий, безлюдный...
Она заходит в беседку, брезгливо морщит свой аккуратный носик, когда под сапожками хрустят окурки и шелуха семечек. Осматривается по сторонам и пристраивается возле одной из скамеечек, под прикрытием самой непроглядной стены. Как раз в тот момент, когда с другой стороны к ней заглядывают и вопрошают с неописуемой радостью в голосе:
— Дорогая?!
Кира сцепляет зубы, краснеет от стыда и негодования, и вскакивает на ноги, натягивая штаны.
— Какая я тебе дорогая?! Думаешь за тобой пришла?
Артём пятится назад.
— А это, что? Я слышу, как бутылки звенят, — тычет она пальцем в белый пакет в его руках. Тут главное, обвинить первой, перевести ракурс... В самом-то деле, разве она сделала что-то ужасное? А он, вот он-то!
Артём прячет пакет за спину и отступает ещё на шаг.
— Это не моё, я другу несу...
— Да, как же! С чего это вдруг, и в благодарность рюмку не опрокинешь? Я то думала, ты страдаешь здесь, пытаешься что-то сделать, а ты совсем деградируешь?!
— Да для Сергея я в магазин сходил. Живу я с ним!
Кира открывает рот, чтобы высказать что-то ещё, но лишь хлопает губами, как рыба на суше.
— Вместе?
— Ну да... — передёргивает он плечом.
— И ты так просто мне об этом говоришь?!
Артём некоторое время молчит, затем краснеет и говорит, как можно более сдержанно:
— Ты совсем дура? Вот о чём ты вообще подумала?!
Кира снова хватает воздух ртом, и спешит исправиться. Всё-таки нормальный, здравомыслящий человек и правда не подумал бы /такое/.
— У тебя же сестра здесь, зачем напрягать человека? В каком свете ты нас всех выставляешь? Тебе мало того, что меня теперь все подружки Ирочки стервой и истеричкой считают?
Голубь пролетает мимо них шумно хлопая крыльями.
— О какой! — восхищается Артём, начиная улыбаться. — Гляди, как жирён и красив!
И не поймёшь так просто, переводит он тему, или просто дурак. Кира махает на него рукой и выходит из беседки, спешно направляясь к своей машине.
Какое-то время Артём бредёт за ней, но она бросает ему на ходу, не оборачиваясь:
— Я за документами на квартиру, вынеси мне. Жду в машине.
И он со вздохом идёт обратно к дому.
***
Светка накручивает на палец прядь волос и будто в такт каким-то своим мыслям, еле заметно покачивается из стороны в сторону, продолжая разговор:
— Ну не скажи, Викусь, Артёмка раньше был просто наивнее, а не лучше. Сейчас ему оправиться только, и мужик будет, что надо! Главное, чтобы со своей не сошёлся больше, — она забрасывает в рот очередную дольку шоколада.
Они сидят за столом, и Светка, по правде говоря, просто тянет время в надежде увидеть его. И это несмотря на то, что поведение и разговоры Иры слегка пугают. Совсем, видать, у девки крыша поехала со своими книгами и фантазиями.
Изида сидит с ними уже с долей интереса.
Дело с её миром хоть как-то сдвинулось, теперь можно и расслабиться.
А то, баран подери, покоя не было из-за неизвестности.
Сейчас даже забавно узнать, чем простой народ в этих землях живёт. Но не нравится ей то, что не баба — то ли лиса. И никакого смирения в них здесь нет.
Ещё стервознее, чем в Эзенгарде.
— Да, не знаю, а правильно, может быть, что выгнала его, — тянет Вика, — деньги сэкономишь... Может, девчонки, и выберемся когда никогда куда-нибудь в рестора-а-ан, — она странно, с пафосом тянет последнее слово.
Изида приподнимает бровь:
— Да Каруил постоянно гонцов посылает за едой! Зачем куда-то ходить?!
Света хихикает.
— Ну да, станет он. И говори уже, наконец, по-человечески! А то слушать тошно. Кирилл твой, кстати, обанкротится скоро, во! Я слышала, там у них на работе проблемы. Ему уж точно не до тебя. Ты лучше к Сергею присмотрись.
— Да, — улыбается Изида, — он Электр! И помогает мне, как это у вас говорится... пиар-менеджер мой. Но на лицо — урод. Каруил приятный, Глеб тоже. Пока больше не хочу. Время это отнимает.
— Что ещё за Глеб? — округляет она глаза, но почти теряет интерес, когда отвлекается на звук входной двери. И предвкушающе улыбается. — Артёмка пришёл?
Глава 22. Пацифистка