— Не для долгосрочных отношений, — вставляет парень. — Тем более не стоит того, чтобы изводиться так.
— Ай, — раздосадованно махает Глеб рукой и поднимается из-за стола. — Ничего вы не понимаете. Вам не понять! Зря только время трачу. Ой зря... Ой дурни, — качает он головой. — Она... Изида... — Глеб задумывается, как бы им всё объяснить, но снова махает рукой. — Где я ещё найду такую?
Он надевает дутую куртку с рыжим мехом на капюшоне и выходит из бара.
Идёт, не разбирая дороги. Без шапки, выдыхая пар, не боясь луж. А голову остудить не выходит.
Всю свою жизнь Глеб искал ту самую. Романтик в душе, несмотря на внешность воина (пусть и было в нём много тепла и мягкости), он верил, что появится та, которая покорит его с первого взгляда. И будет она... королевой.
Он не был обделён женским вниманием, но так уж вышло, что оказался не влюбчивым. А ещё нуждался не просто в подруге, а в соратнице. Чтобы разделяла его интересы, а не просто поддерживала их. Чтобы с ним и в поход, и в бой, и в далёкую поездку. Чтобы спорт и пиво. И при этом женщиной была. Чтобы взглянул на неё, и видишь сразу, понимаешь и сомнений нет — баба огонь!
Изидочка такая. У Глеба сомнений насчёт этого никогда не было.
Она бы и родителям его понравилась, будь у него сейчас родители...
Да, его мать тоже была в теле, не настолько, но настоящая русская женщина!
Которая и в горящую избу, и коня на ходу... Но и отец стоил её! Достойным был. На руках её носил. Буквально.
Глеб бы тоже хотел Изидочку на руках... Но пока как-то криво и вкось у них всё. И руки поди слабые.
И лицом, видно, не вышел. Или не так богат.
Иначе из-за чего она там, на море, не с ним была, а с тем пижоном?
— Ой дурак, — тянет Глеб, резко останавливаясь посреди дороги, из-за чего в спину его едва не врезается прохожий. — Дурак... Конечно, такая как Изидочка, ждать не будет. Первым бы позвал её, не был бы позади... Последним бы не был. Дурак, — вздыхает тяжело, и с губ его срывается облако пара.
Рука, покрасневшая от холода, сжимается в кулак.
Всё правильно. Он размышлял об этом который час. И больше последним Глеб не будет. По крайней мере не из-за своей медлительности или нерешительности, точно.
Он всё решил. А дальше уже будь, что будет!
Глава 26. Серьёзные намерения
Ирочка ест.
Стол длинный, заставленный тёмными засушенными цветами и подносами с едой. Анд сидит напротив, но его это, судя по всему, не устраивает.
Он поднимается и подходит к Ире, не отрывая от неё странного, затуманенного взгляда.
— Приятно смотреть, когда у девушки такой аппетит, — присаживается рядом, и слуги переносят к нему громоздкий кубок с вином и тарелку с жареными рёбрышками.
Гончие, что лежат у камина, поднимают свои острые головы и тихо рычат, покусывая друг друга, в ожидании угощения. Среди них затесался рыжий пёс, и потому Анд старается не смотреть в их сторону.
Зато не может перестать рассматривать Иру. Не может не думать о ней... И как-то грустно ему становится, когда кажется она ему женой, но вдруг совсем иначе себя ведёт. Даже сидит не так, как его тёмная госпожа. И отчего-то Анд начинает лишь острее тосковать по Изиде...
Алукерий следит за ними из-за угла, боясь, и не признаваясь себе в этом, что Анд захочет позволить себе с Челиаб лишнего.
И страх Алукерия совсем не относится к Изиде. Он не страшится сейчас её гнева.
Его грызёт ревность.
Он заставляет себя прикрыть веки и спиной прижимается к стене, пока его не заметили. Тяжело дышит и стискивает в пальцах края одежды, прорывая чёрную ткань своими острыми ногтями.
— Ну не идиот же? — уговаривает сам себя. — Что себе нафантазировал? Зачем? Нет-нет, демону такое не к лицу. Нет, — качает головой, — нет-нет.
Но легче ему не становится.
***
Кира одёргивает дочь, когда та засматривается на какого-то человека с собакой на поводке. Тянет за руку, выговаривая ей по дороге нечто, во что девочка даже не вслушивается. И останавливается у дома Ирочки, стараясь не смотреть в сторону детской площадки и знакомых с прошлого раза беседок...
На Кире полушубка из искусственного белого меха и такая же шапочка. На дочери дутая синяя куртка и перчатки со смешными зайцами. И две каштановые тонкие косички, свисающие с плеч.
— Точно? — допытывается Кира. — Ты точно будешь делать то, что я сказала?
Алиса кивает.
— Повтори!
Девочка вздыхает и вымученно произносит:
— Не есть вредное, иначе растолстею и стану, как тётя Ира. Не слушать от папы гадости о тебе. И всё тебе рассказывать.