В фойе увидел Юденича. Он разговаривал с молодой женщиной.
— Пойдемте сядем, — пригласил режиссер женщину, и они прошли за ширму.
Коля подошел к ширме и встал так, чтоб был виден в зеркале Юденич.
Молодая женщина, актриса, пришла устраиваться в театр. Режиссер задал несколько вопросов и стал рассказывать о студии.
Петров слушал и смотрел в зеркало на Юденича. Он иногда посматривал в зеркало и видел отражение Коли. Режиссер говорил не только актрисе, но и как бы отвечал на вопросы навязчивого корреспондента. А тот записывал в записную книжку.
Выйдя из-за ширмы, Юденич сказал:
— Теперь знаете о нашей студии и сможете написать?
— Да, Геннадий Иванович. Большое спасибо.
— Вы из какого города?
— Из Волгограда. Приезжайте к нам на гастроли.
— Давайте с вами поддерживать связь, может быть, и приедем. А вы поможете.
— Как опубликую интервью, сразу вышлю.
Попрощался и вышел на улицу. Неприятно — Юденич принял за настоящего журналиста.
— Отлично, Николай, отлично, — говорил Тенин, выслушав Колю. — А теперь возьми интервью у Евтушенко.
— У Евтушенко?! — удивился Коля.
— Ну да, у Евтушенко. А что? Ты и у него возьмешь.
— Я вам рассказывал: два года назад не смог к нему попасть.
— На этот раз поедешь в Переделкино на дачу, там швейцара нет, и представишься журналистом. Возьмешь интервью и опубликуешь в «Молодом ленинце». Будет здорово. Только о сталинизме никаких вопросов. Теперь знаешь: он был прав, опубликовав «Наследники Сталина».
Утром, посмотрев на затянутое тучами небо, сказал:
— Олег Викентьевич, будет дождь.
— У сына есть штормовка.
Надел штормовку, — а она ему велика, — и накинул на голову башлык.
— Похож на охотника или лесника. Как бы Евтушенко не испугался.
Над Москвой неслись тучи. «Вот возьму интервью, и пусть хлынет дождь», — подумал он, заходя в вагон электропоезда. Достав записную книжку, написал для Евтушенко одиннадцать вопросов. Теперь на него злобы не имел и готов был извиниться. Сталин — понимал он — такой же кровосос.
В Переделкино быстро нашел первые дачи. Они утопали в зелени, и он шел как бы по лесной дороге: вокруг ни души. «То ли писатели перед дождем вымерли?» Да и поселок не похож на поселок: вековые сосны придавили пышные дачи. «Переделкино это или не Переделкино? — подумал Коля, оглядываясь кругом, — не переделали ли его к моему приезду? А вдруг не туда попал? Да нет: как Викентич объяснил, так и иду».
Навстречу — наконец-то — шла женщина средних лет и что-то несла в ведре, прикрытом цветной тряпкой. Хотел спросить, где дача Евтушенко, но постеснялся. На писательницу женщина в пышной юбке и поношенной кофте не походила. Да и не знал он, как отличить писателя от простого смертного. «Писатели должны быть лучше одеты. Скорее это домработницд. У нее-то и надо было спросить».
Из переулка вынырнули два юных велосипедиста и стали кружить, оставляя на дороге, едва прибитой дождем, следы от колес. «Они и нужны», — подумал Петров.
— Как настроение, ребята?
— Хорошее, дяденька, — отвечал мальчик лет двенадцати в клетчатой рубашке и объехал Колю. Второй мальчик последовал его примеру, и они стали кружить вокруг Петрова, а он стоял напротив улицы, уходящей влево, и вертел головой.
— Скажите, где дача Евгения Евтушенко?
— Дача дяди Жени? — переспросил мальчик в клетчатой рубашке, и остановился. Остановился и второй, чтоб не наехать на своего друга. — Так вот его дача, — и мальчик указал рукой на особняк, утопающий в зелени.
— А вы рядом живете?
— Да-а, — протянул мальчик в клетчатой рубашке, — я на лето отдыхать приехал.
— Откуда?
— Из Волгограда!
— Из Волгограда!? И я из Волгограда, — Коля заулыбался и готов был расцеловать мальчишку-земляка. — Как тебя зовут?
— Миша.
— Меня Николай. Ты в Волгограде в каком районе живешь?
— В Кировском.
— А я в Красноармейском. Это рядом. Знаешь наш район?
— Знаю.
— Слушай, Миша, ты назвал Евтушенко дядей Женей, а ты знаком с ним?
— А как же? Я дружу с его сыном Петей.
— Бываешь у них на даче?
— Конечно.
— Сегодня был?
— Нет. Дождик собирается, и Петя не вышел.
— Ты здесь в гостях?
— Да, мы с мамой к родственникам приехали.
— Твоя мама кем работает?
— Моя мама кандидат технический наук.
— Миша, а ты вчера был у Пети?
— Был.
— Дядя Женя был дома?
— Да.
— А сейчас он дома?
— Дома, наверное.
— Миша, земляк, сделай для меня вот какое дело. Зайди к Пете, ну, пригласи его поиграть на улицу, и узнай, только узнай точно, дома ли дядя Женя?