- Я знаю, что ты совсем не глуп, дорогой мой.
- Почему ты сразу поверила, что попала в двенадцатый век, но не можешь принять, что я попал в двадцать первый?
- Потому что я ничего не понимаю.
- Знаешь, принцесса, - Тристан слегка шлёпнул её ладонью пониже спины. - Я ужасно проголодался. Приготовь завтрак, и я тебе всё объясню. Не откажусь от яичницы глазуньи с беконом, картошкой и хлебом, ты уж постарайся.
Парень заложил руки за голову и закрыл глаза. Белка окинула обнажённое тело любимого жадным взглядом, накинула коротенький шёлковый халатик в тигриную полоску и пошла в кухню. Ей тоже хотелось есть, в первый раз за месяц.
- Вкусно пахнет, наваливай! - Тристан, уже помывшийся под душем и пришлёпавший на кухню босиком, завернувшись в полотенце, присел к столу.
Белка поставила перед ним тарелку с американским завтраком и устроилась рядом, с удовольствием наблюдая, как он уплетает всё подряд. Как же она сразу не узнала его в Найджеле? Надо же, замаскировался - средневековый принц и рыцарь превратился в лондонского юриста или бизнесмена. Но теперь он всё больше походил на прежнего себя - уже не скрывал акцента, ругался средневековыми проклятьями, да и вёл себя нагло, будто он её хозяин. Это бесило и будоражило кровь. Он прав, она принадлежит ему, но и он принадлежит ей - не зря же он здесь, в её маленькой беспорядочной квартирке в Маунтин Вью.
- Пожрал? - нарочито грубо отметила девушка. - А теперь рассказывай, я умираю от любопытства.
- Давай-ка опять в постель, а? Я ведь соскучился по тебе за тыщу лет!
- А я - за месяц!
- Садись ко мне на колени, моя распутная принцесса. Чёрт подери, я что, должен всё время носить тебя на руках?
- С чего ты взял, что я распутная? По нашим временам, меня в монашки записать можно!
- Была у меня одна монашка, демон в рясе, ненасытная - насмешливо начал Тристан, - хотя с монашками правило - если берёшь одну, так уж надо ублажить весь монастырь. Им же дьявольски скучно, просто оголодали по мужской ласке!
- Ах ты, козёл! Так-то ты мне верность соблюдаешь! - но Белка сердилась понарошку, усаживаясь поудобнее у него на коленях, и откинула голову, принимая его поцелуи.
Её халатик распахнулся, Тристан слегка дёрнул, стягивая шёлк с плеч, и коснулся её плеча, ключицы. Его нежные горячие губы, казалось, хотели почувствовать на вкус каждый миллиметр её кожи, проследить каждый изгиб тела. Она ощутила его желание, слегка заёрзала бёдрами, распаляя мужчину ещё больше. Одним движением, Тристан скинул со стола тарелки, но жалобный стон разбивавшей посуды донёсся к Белке будто из другого мира. Она лежала на столе, и уже не подавляла стонов удовольствия: его тёплое дыхание на её животе, любимый запах, который дурманил голову. Шершавый язык и умелые руки блуждали по её телу, и она почувствовала приближение оргазма, задрожала от сладостного разряжения, бурно кончила, даже не дождавшись его.
- Я… мне стало так хорошо, я не удержалась!
- Не бойся, меня ещё надолго хватит, - прошептал он, кусая её ухо, и возобновил нежные ласки.
Когда он вошёл в неё, Белка чуть вздрогнула. Каждый раз, как и в первый, она поражалась, насколько идеально их тела дополняли друг друга. То, чего Борька добивался с трудом, Тристану удалось сразу - он легко раскрыл те точки, которые вызывали в ней наибольшее возбуждение - многие она знала, но он находил всё новые. Дело было даже не в размере - у неё как-то был очень большой парень, с которым сильные движения причиняли ей не удовольствие, а боль. С Тристаном всё было по-другому. Он приятно растягивал её внутри, наполнял целиком, каждым движением вызывая стоны наслаждения и неизменно доводя до оргазма.
Уже около полудня, опробовав кухонный стол и ковёр, и отдыхая на диване, они продолжили разговор.
- Как мне тебя не хватало! Ты появлялся в моих снах, будоражил сознание! Тогда, в опере, мне показалось, что я вдыхаю твой запах, чувствую твою руку на моей. Я чуть не кончила прямо в кресле! Погоди, - внезапно сообразила Белка. - Это и была твоя рука! Мне не почудилось!
- Ага, я всё ждал, что до тебя дойдёт. Клянусь всеми святыми, я думал, это будет проще. В ту ночь, после пабов, я на секунду решил, что ты поняла, когда ты обняла меня за шею и поцеловала. Но, чёрт возьми, нет. Вот я и положил руку на твою, не ожидая такой бурной реакции.