Пока Фрэнсис Хамфрис был занят проблемами двигателя, Брюнель все еще не определился с окончательной формой корпуса нового корабля. По его приказу сын капитана Клакстона Беркли, ставший одним из его помощников, совершил не менее шести рейсов на Great Western, во время которых он только и делал, что записывал степень и частоту крена и тангажа при различных условиях, работу двигателей при различном отключении пара и влияние такой экспансивной работы на расход топлива. И все это должно было быть тщательно записано в соответствии с минутными инструкциями Брюнеля. Затем, в мае 1840 года, в порт Бристоля вошел "Архимед", действительно очень примечательное судно, и это событие положило начало дальнейшей серии записей и экспериментов.
Трехмачтовая шхуна "Архимед" была собрана братьями Ренни и спущена на воду в Миллуолле в ноябре 1838 года. Примечательным в ней было то, что она приводилась в движение не гребными колесами, а новой формой винтового движителя, недавно изобретенного сэром Фрэнсисом Петтитом Смитом. По сути, это было первое в мире крупное морское судно с винтовым движителем. Гуппи совершил на нем путешествие вокруг побережья до Ливерпуля и остался под таким благоприятным впечатлением, что директора решили приостановить работу над лопастными двигателями и зафрахтовать "Архимед" на шесть месяцев, чтобы Брюнель мог провести дальнейшие эксперименты. Его длинный отчет директорам о результатах этих экспериментов показывает мастерскую тщательность его исследований и правильность, в свете истории, его выводов. Хотя он нашел много недостатков в работе "Архимеда", ее характеристики были таковы, что эти самые недостатки подчеркивали совершенство принципа, и он решительно высказался за принятие винтовой движущей силы на "Великобритании". На основании этого доклада Фрэнсису Хамфрису было приказано оставить в частично завершенном состоянии мощные лопастные двигатели, с помощью которых он надеялся сделать себе имя, и разработать винтовые двигатели с наименьшими возможными задержками. "Мистер Хамфрис, - писал Нэсмит, - был человеком самого чувствительного и сангвинического склада ума. Труд и беспокойство, которым он уже подвергся, и, возможно, разочарование в его надеждах, оказались для него слишком тяжелыми, и мозговая лихорадка унесла его через несколько дней болезни".
После установки столь дорогостоящего оборудования само собой разумелось, что винтовые двигатели должны быть построены компанией в Бристоле, и после смерти конструктора ответственность за их проектирование и постройку легла на маленький строительный комитет, состоящий из трех человек. Теперь перед ними стояла задача не только построить корабль беспрецедентных размеров из почти неопробованного материала, но и внедрить новую форму движителя, которая предполагала разработку специальных двигателей. Никто, кроме Брюнеля, не решился бы объединить столько новинок в одном судне. Строительство корабля продвигалось медленно, но это было связано не только с техническими проблемами. Финансовое положение компании не соответствовало ожиданиям, и дорогостоящий отказ от гребных двигателей не мог улучшить ситуацию. Great West-ern был единственным источником дохода компании, и не ее вина, что он не имел большого коммерческого успеха.
Бристольская доковая компания совершенно не понимала того, что Брунель осознал с самого начала: лучшие в мире корабли не смогут вернуть городу утраченное превосходство, если сам порт не будет идти в ногу со временем. Улучшения, которые он осуществил в 1833 году, были лишь игрушечными. Тем не менее, рекомендации и положения, которые он дал тогда для очистки гавани от ила, были почти полностью проигнорированы, в результате чего Камберлендская котловина и поплавок обмелели так же сильно, как и раньше. Он указал на это в своем отчете для Компании доков, который он сделал в 1839 году, но его критические замечания были проигнорированы, а его советы не были приняты во внимание. Более того, два его великих корабля были отогнаны в Ливерпуль из-за непомерных портовых сборов. Последней попыткой спасти положение Бристоля стал его план строительства плавучего причала в Портисхеде, к которому могли бы причаливать самые большие пароходы, как в Ливерпуле, но он, как и дальновидный проект Джошуа Франклина "Морские мельницы", остался безрезультатным. Правда, вскоре после спуска на воду "Великобритании" Брунель построил новый входной шлюз и внес другие улучшения, но это опять-таки был случай, когда слишком мало и слишком поздно.