То, что Рассел действительно ввел Брюнеля в заблуждение и предал его доверие, становилось все более очевидным с каждым днем. К этому времени Рассел получил все, кроме 40 000 фунтов стерлингов из суммы, причитающейся ему по контракту. Фактически, с добавлением некоторых сумм за дополнительную работу, Восточная пароходная компания выплатила ему в общей сложности 292 295 фунтов стерлингов, значительная часть которых, казалось, растворилась в воздухе. Не хватало 1200 тонн железа, за которые Рассел получил оплату от компании. Более того, вскоре выяснилось, что Рассел не заплатил за большую часть железа, полученного им для корабля, поскольку поставщики "Бил и компания" были его крупнейшими кредиторами. Помимо всего прочего, внимательное изучение огромного скелетного корпуса показало, что, стремясь помочь Расселу в его финансовых затруднениях, Брюнель разрешил выплатить ему гораздо больше денег, чем требовалось по результатам. Действительно, впоследствии было заявлено, что на тот момент оставалось сделать не менее трех четвертей работы над корпусом. Поскольку он в значительной степени был ответственен за то, чтобы убедить своих друзей и деловых партнеров выделить капитал для этого предприятия, мы можем представить себе чувства Брюнеля, когда стало известно об этих последствиях его неуместного доверия. Но вскоре последовали еще более серьезные удары, поскольку из письма Йейтсу совершенно ясно, что Брюнель все еще не понимал, что происходит; что он все еще считал Рассела просто импровизатором.
Йейтс был отправлен в Миллуолл, чтобы помочь Расселу привести в порядок его дела, а Фрешфилд, адвокат Рассела, сообщил Брюнелю, что его клиент получил средства, которые позволят ему продержаться еще неделю. Через два дня, 26 января 1856 года, Брюнель отправил Расселу короткую записку, в которой писал: "Я, как никогда, стремлюсь спасти вас от бедствий, которые, как мне кажется, я вижу, хотя, очевидно, вы этого не замечаете". Такое великодушие оказалось неуместным. Вскоре выяснилось, что ботинок был надет на другую ногу. Поскольку его жест не вызвал у Рассела никакого отклика, Брюнель написал Фрешфилду письмо, в котором попросил его подготовить справку о том, что Рассел больше не в состоянии выполнять свой контракт.
Я не вижу [писал он] никаких оснований надеяться на то, что Рассел сможет предложить какое-либо соглашение, с помощью которого можно будет продолжать работу, и, похоже, он не готов согласиться на то, что я могу предложить.
В то же время он попросил Фрешфилда подготовить договор аренды той части собственности Рассела, которую занимал большой корабль. Большая часть строительной площадки находилась на верфи Напьера, которая принадлежала компании на правах аренды, но носовая часть находилась на земле Рассела. В последний день января от Йейтса из Миллуолла пришла следующая торопливая записка: "Приняли меры для постоянного владения. Не надейтесь, что Рассел продолжит работы, так как мистер Мартин сказал мне вчера вечером, что они должны аннулировать его тратты и чеки, выписанные или причитающиеся вчера".
Если Йейтс полагал, что он все предусмотрел, то его ждало разочарование: следующий удар последовал быстро, точнее, 1 февраля, в виде письма от Фрешфилда. Я подготовил договор аренды дополнительной земли для корабля и виделся с Расселом, - писал он, - но мне жаль сообщать, что он не может оформить договор аренды, поскольку, как оказалось, в прошлом году он заложил эти помещения компании Martin & Co.". Предположительно, Рассел предпринял этот шаг во время своих предыдущих финансовых трудностей, но не счел нужным сообщить об этом Брюнелю, несмотря на помощь, оказанную ему в тот раз.