В ходе защиты Рассела перед Комитетом гражданских инженеров он сделал примечательное заявление о том, что трижды рисковал всем, чтобы завершить строительство Грейт-Истерн. Как человек мог совершить такой подвиг всего за пять лет, трудно понять, и циник мог бы ответить, что он мог сделать это только в том случае, если бы наживался не на своих, а на чужих судьбах. В двуличности Рассела Генри Брюнель, очевидно, не сомневался. На полях страницы отчета, где приводится заявление Рассела, он написал: "Да, негодяй, ты оставил грязь толщиной в полдюйма под великолепными коврами, уложенными на палубах "Грейт Истерн", и лжесвидетельствовал на экзамене по поводу взрыва водонагревателей".
Катастрофа с "Грейт Истерн" не только привела к смерти ее создателя, но и оставила его семью в стесненных обстоятельствах. Тот факт, что за год до смерти Брюнель составил опись имущества дома № 18 по Дюк-стрит, наводит на мысль о том, что он мог подумывать о продаже и переезде в какое-нибудь более скромное заведение. Однако Мэри Брюнель продолжала жить на полупенсию на Дюк-стрит в течение десяти лет после смерти мужа, и, судя по всему, невзгоды и нищета подсластили характер, который столько лет был испорчен роскошью. Среди многочисленных соратников Брюнеля по инженерному делу, подружившихся с его вдовой, был сэр Уильям Армстронг, который взял Генри Брюнеля к себе на работу в Элсвик в качестве ученика. Генри так хорошо зарекомендовал себя, что когда через десять лет дом на Дюк-стрит и его содержимое были проданы с аукциона, он смог купить многие реликвии былого великолепия, включая множество прекрасных предметов французской мебели в стиле рококо, которые его отец был страстным коллекционером. Сейчас они находятся во владении внучки инженера. Сам дом был впоследствии снесен, чтобы освободить место для правительственных учреждений.3
Сегодня, когда Темза отступает, в грязи под верфью Нэпир в Миллуолле все еще виднеются бревна трапов, по которым когда-то спускали на воду "Грейт Истерн". Эти бревна, а также несколько жалких реликвий великого корабля, сохранившихся после его разрушения, и недавно отреставрированная "Великобритания" в Бристоле - все, что осталось от трех самых смелых приключений в кораблестроении с тех пор, как человек впервые вышел в морские глубины. Однако, к счастью, другие работы Брюнеля оказались более долговечными памятниками, настолько долговечными, что ни одна оценка его достижений не будет полной без некоторого рассказа об их последующей истории.
Сначала о туннеле под Темзой, этом забытом памятнике упорству и мужеству обоих Брюнелей. Первоначальные планы сэра Марка Брюнеля по строительству туннеля предусматривали спиральные спуски для карет в Уоппинге и Ротерхите, но, хотя старый инженер даже пытался заручиться помощью королевы Виктории, эта часть проекта так и не была реализована, и его использование осталось ограниченным для пеших пассажиров. Таким образом, сооружение, которое было завершено столь дорогой ценой, не только денег, но и человеческих жизней, и которое когда-то считалось чудом эпохи, стало фактически белым слоном до 1865 года, когда была создана Железнодорожная компания Восточного Лондона, чтобы приобрести его у старой Тоннельной компании и приспособить для использования на железной дороге. Это было сделано путем расширения тоннеля на север и юг, чтобы соединить его с Грейт Истерн Рэйвэй 49 цепочками от конечной станции на Ливерпуль-стрит и с главными линиями Лондонской, Брайтонской и Южнобережной и Юго-Восточной компаний на Нью-Кросс.
Как и ее предшественники, Ист-Лондонская железнодорожная компания пережила немало превратностей, прежде чем была окончательно поглощена Лондонским транспортным управлением, но и по сей день она остается самой восточной из всех лондонских железнодорожных линий через Темзу. Электрифицированная в 1913 году, она часто курсирует между Шордичем и Нью-Кроссом в дневное время, но после полуночи паровоз возвращается к работе, переключая товарные перевозки между Восточным и Южным регионами Британских железных дорог.
Две большие шахты, которые сэр Марк затопил в Ротерхите и Уоппинге, все еще сохранились, хотя наличие в них лифтов и насосного оборудования затрудняет оценку их пропорций. Нет причин сомневаться в том, что винтовые лестницы в шахтах являются оригинальными. Тоннель спускается под реку с уклоном 1 к 40, причем наклон таков, что из Уоппинга не видно огней станции Ротерхит и наоборот, а только их отражение на отполированных поверхностях рельсов. Наблюдая за этим, легко понять, как трудно было держать туннель чистым от воды по мере продвижения щита и как сильно сэр Марк ощущал необходимость в дренажном штреке, который ему не разрешили сделать. Именно в этом отношении современные гравюры с изображением туннеля столь обманчивы.