Так, весной 1833 года, когда он был полностью занят куда более перспективными делами, он не преминул пригласить владельцев Фосдайкской навигации провести обследование и составить отчет о состоянии их водного пути в результате критики, высказанной в его адрес владельцами лодок. В условиях, когда железные дороги уже были на подъеме, такое приглашение не было открытием для амбициозного инженера, однако Брюнель немедленно согласился, сел в карету до Линкольна и приступил к работе со своей обычной энергией и тщательностью, вместив в два дня больше работы, чем большинство людей выполнили бы за неделю. Он путешествовал на пакетботе вверх по Фосдайку до шлюза Трент в Торксее и вниз по Витэму, делая промеры, на основании которых составлял поперечные сечения канала. Он также снял размеры всех лодок, стоящих в Брейфорд-Мере. Не удовлетворившись этим, он на следующий день нанял фаэтон и поехал в Торкси, вернувшись на борт груженой килем "Индустрии", запряженной двумя лошадьми. На реке Фосдайк не возникло особых трудностей, но при входе в реку Витэм киль застрял у Хай-Бридж, и Брюнель отмечает, что "им пришлось тащить его лебедкой". Этот эпизод особенно примечателен в одном отношении. Одним из владельцев пароходства, пришедших встретить Брюнеля по прибытии на "Черный мальчик"1 , был полковник Сибторп, член от Линкольна, ярый противник свободной торговли, железных дорог и всего остального, что могло бы нарушить статус-кво деревенского джентльмена. Это, несомненно, был единственный случай, когда великий инженер оказался по одну сторону стола с автором знаменитой фразы : "Я скорее встречу разбойника или увижу грабителя в своем доме, чем инженера".
Пробыв там четыре дня, Брюнель вернулся в Лондон, но только после того, как провел некоторое время, осматривая "чрезвычайно красивый" собор Линкольна. Через две недели он снова был в Линкольне, чтобы представить свой отчет, и на этот раз он совершил специальное воскресное паломничество на гиге и почтовом фаэтоне в Бостон, чтобы увидеть и подняться на знаменитый "пень". Когда он называет ее "самой полной, совершенной и прекрасной из всех, что я видел", то, оглядывая высокое величие этой несравненной башни, Брюнель как будто на мгновение остановился на пороге своих собственных могучих достижений, чтобы поприветствовать своих средневековых мастеров. Ведь в этот апрельский день 1833 года его час был уже недалек.
До сих пор инженерный гений Англии взращивался либо в горнодобывающих и промышленных районах, либо в Лондоне. Север был родиной каналов и железных дорог, но многие талантливые провинциальные инженеры прославились только после того, как перебрались в Лондон, подобно Дику Уиттингтону, не имея ничего, кроме ловкости рук и вьюка на спине. Поэтому одним из странных поворотов судьбы было то, что Брюнель, лондонец с раннего детства и обладавший многими преимуществами, не смог найти адекватного применения своим способностям ни в Лондоне, ни на Севере. Его судьба лежала в Западной стране. Именно коммерсанты из Бристоля впервые дали ему шанс доказать свою состоятельность, и это был подарок, о котором он никогда не забывал. Жители Бристоля осознали, какие изменения должны были внести новые железные дороги в торговые пути Англии, и были встревожены угрозой, которую представлял для их торговли Ливерпуль. Ливерпуль уже вытеснил Бристоль с позиции второго города и порта Англии. Поэтому они начали планировать контрмеры, и в лице Изамбарда Брюнеля нашли человека, который смог бы их осуществить.
1 Ресторан "Черный мальчик" стоит на Касл-Хилл. В 1922 году он лишился лицензии, и теперь здесь находится штаб-квартира клуба "Касл Хилл".
4. Возможности в Бристоле
Невозможно читать историю или биографию, не задумываясь о судьбоносных последствиях тривиальных событий. Нам постоянно напоминают, что жизнь - это великое и непредсказуемое приключение, в котором мы просыпаемся каждое утро; что самый будничный или, казалось бы, впустую потраченный день впоследствии может стать важным поворотным пунктом в нашей жизни. Так было и с Брюнелем. Если бы сразу после несчастного случая в туннеле он не предался излишним возлияниям, его будущее могло бы пойти по другому пути, и великие сооружения, с которыми всегда будет связано его имя, могли бы так и не быть построены.