Тем временем начались разрушения. В два часа дня тюрьма была вскрыта и обстреляна. Часом позже была атакована новая тюрьма, освобождены 150 заключенных и обстрелян дом губернатора, а полковник Бреретон со своими людьми наблюдал за происходящим. После этого были разграблены и сожжены платные палаты, колодец Лоуфордс-Гейт и особняк, а в семь часов бунтовщики двинулись на епископский дворец. Бреретон и его отряд снова присутствовали при этом, но не попытались вмешаться, и в 9.30 вечера он увел их в свои покои, после чего толпа быстро подожгла дворец.
Между десятью и одиннадцатью часами капитан Кодрингтон, командующий Доддингтонским отрядом йоменов, явился к полковнику Бреретону в его жилище. Сообщив Кодрингтону, что его услуги не требуются, и отправив его и его людей из города тем же путем, каким они пришли, полковник удалился в свою постель, в то время как небо над Бристолем окрасилось в сердитый красный цвет. Отчаянный призыв мэра в полночь был проигнорирован. Полковника нельзя было беспокоить. В 4.30 утра его разбудили олдермен Кэмплин, капитан Уоррингтон из 3-го драгунского полка и еще двое, к тому времени вся северная и западная стороны Куин-сквер были либо охвачены огнем, либо превратились в дымящиеся руины. Посетители полковника настояли на том, чтобы он вызвал своих людей, а также отозвал 14-е драгунское подразделение из Киншема. Так и было сделано. Когда в пять часов утра войска вышли на площадь, они согласованно напали на бунтовщиков, но сделали ли они это по приказу Бреретона или же были настолько потрясены встретившей их сценой разрушений, что действовали спонтанно, не ясно. Достаточно сказать, что толпа была сразу же рассеяна и мир наконец-то восстановлен.
Что делал Брюнель в тот вечер? Был ли он одним из двух спутников олдермена Кэмплина? Вполне вероятно, ведь там, где были приключения или опасность, он неизменно оказывался в гуще событий. В своем дневнике он выделил две страницы под заголовком "беспорядки1", но, к сожалению, так и не написал о своих переживаниях после эпизода в Мэншн-Хаусе, и эти страницы остались манящим пустым местом. Но о том, что он был приведен к присяге в качестве специального констебля и принимал активное участие в той драматической ночи, свидетельствуют его показания на последующем процессе над несчастным мэром Чарльзом Пинни в суде Королевской скамьи по обвинению в пренебрежении служебными обязанностями. Пинни был оправдан, но, как следует из приведенной ниже выдержки из показаний Брунеля, судебный процесс раскрыл весьма любопытное положение дел.
"Полагаю, - спросил адвокат, - вы активно помогали всем, чем могли, в течение всего времени беспорядков?" - "Помогал".
Вы были, кажется, во всех местах, где была толпа? - Нет, не в тюрьмах; я был в особняке и во дворце".
У вас была возможность наблюдать за людьми, которые были связаны с этой толпой?" - "Да".
Вы также наблюдали за поведением тех, кто не был занят? - 'I did.'
"Помогала ли толпа в целом своими криками и присутствием?" - "Сначала они были равнодушны, позволяя толпе и всегда уступая ей дорогу; а ближе к темноте, конечно, многие из них кричали".
'Какие были крики?' - 'Когда пришли военные, они кричали "Король и реформа", но до этого я не могу описать, какие были крики'.
Эти крики "Король и реформа" раздавались из толпы в целом? - "Да".
Вы были в Бристоле в понедельник, когда начали формироваться специальные констебли?" - "Был".
"Наблюдали ли вы среди специальных констеблей кого-нибудь из тех, кого вы видели активными участниками беспорядков в предыдущие дни?" - "Нескольких".
"Было ли какое-то конкретное тело, в котором вы узнали большое количество этих людей?" - "Нет, я не узнал никакого конкретного тела, но каких-то трех или четырех, которые доставляли много хлопот в субботу вечером перед Особняком; я узнал одного в особенности".
"В какое время в понедельник вы видели тех, кто принимал активное участие в беспорядках, выступая в качестве специальных констеблей?" - "Они присоединились к партии, с которой я был в половине седьмого".
Три или четыре человека, которых вы видели в качестве констеблей в воскресенье, - что они делали в субботу?" - "Один, в частности, дважды спасал заключенного из моих рук".
"Когда вы увидели его в понедельник в качестве специального констебля, вы спросили его имя?" - "Нет, не спросил; я поговорил с ним и напомнил, что видел его накануне вечером".
"Вы упоминали о нем кому-нибудь из судей?" - "Я упоминал обстоятельства, но не его имя".