4 Бассейн Камберленда до сих пор очищается этим методом.
5 Уильям Брантон (р. 1770) начал свою карьеру в качестве механика в литейной мастерской Боултона и Уатта в Сохо. В 1808 году он перешел в компанию Butterley Iron Works, где запатентовал свою любопытную "Паровую лошадь".
6 Макдермот в своей "Истории Великой Западной железной дороги" называет 19 августа датой этой исторической встречи. Моя дата и другие сведения взяты из дневника Брюнеля.
5. Поворот прилива
Было решено, что новая железнодорожная компания должна быть представлена советом из двадцати четырех директоров, наполовину лондонцев и наполовину бристольцев. Последний директорский пост 31 августа занял Уильям Унвин Симс из Лондона, и было решено опубликовать проспект, но пока не план, поскольку спорный вопрос о маршруте в Лондон еще не был решен. Большинство лондонцев были незнакомы Брюнелю, поэтому он внимательно изучил их и записал свои впечатления следующим образом:
Мне кажется, я нахожу общий язык с мистером Майлзом, он кажется приятным человеком, но свиноподобным. Фенвик мне кажется другом. Гиббс пойдет с Бристольским комитетом. Беттингтон - работяга, но, вероятно, его мало что заботит, кроме жалованья и акций. С Гренфеллом нужно смириться. Гауэр очень сомнителен - достаточно глуп и пропорционально подозрителен. Хопкинса я почти не знаю. Саймондс - горячий, вспыльчивый тори, такой же, как К. Клэкстон, то есть теплый друг, но переменчивый и очень способный быть дьявольским противником.
Это не отражает очень высокого мнения о лондонцах, но очевидно, что благоприятное впечатление, которое Брюнель составил об их секретаре Чарльзе Сондерсе во время первой встречи, подтвердилось, и Сондерс быстро завоевал его доверие, дружбу и безграничное восхищение. События должны были доказать правильность его суждений, ведь, за исключением самого Брюнеля, ни один человек не смог сделать больше для того, чтобы поставить Великую Западную железную дорогу на ноги.
На собрании, состоявшемся в субботу 7 сентября, было решено приступить к детальному обследованию линии, и поскольку это потребует гораздо больше работы, чем предварительное обследование, Брюнелю было разрешено нанять помощников-геодезистов, помимо Таунсенда и Хьюза. В следующий понедельник утром дневник Брюнеля начинается с записи "Встать в пять", и в течение следующих нескольких недель повторяется та же суматошная история, что и раньше; те же бесконечные поездки на карете и вьюках (поскольку его дорожный экипаж еще не был готов) в поисках неуловимых помощников; те же ночи, проведенные в почтовых трактирах за изучением планов и смет, пока свечи не бледнели и не наступало время снова садиться в седло и мчаться по залитым росой пастбищам или по уровням Темзы. Так ясно представляются те ранние утра: белые сентябрьские туманы, курящиеся у реки и стелющиеся по водным лугам; золотящиеся в первых лучах солнца стерни на Мулсфорд-Даун и одинокий всадник, его легкая фигура, укрытая от утренней прохлады, скачущая с настороженными глазами в поисках посохов, отмечающих линию его новой дороги.
Брунелю предстояло не только руководить съемками, но и примирять местных землевладельцев - задача, которая часто была далеко не по плечу, но с которой, что удивительно для столь импульсивного и прямолинейного человека, он справился с большим терпением, тактом и успехом. В этом ему очень помогла его способность быстро оценивать характеры своих товарищей. Такой объем работы требовал от Брюнеля необычайной выносливости, и он признался одному из своих самых верных помощников, Хаммонду, что "между нами это более тяжелая работа, чем мне нравится. Я редко работаю меньше двадцати часов в день".
Следующие две записи в дневнике можно считать типичными для его деятельности в этот период:
14 сентября. - Поднялся в 5 утра. Вместе с Плейсом и Уильямсом переправился на остров к востоку от Кавершема. Позавтракал и сел на коня. Позвонил мистеру Хоксу, геодезисту; назначил быть у него в 8 часов вечера. Поехал встречать Хьюза; нашел его в ячменном жнивье к западу от коттеджа. Указал ему, как действовать, и чтобы он встретился со мной сегодня вечером в "Медведе" [Рединг]. Поехал с ними в Пурли-Холл. Встретил мистера Уайлдера, который как раз входил туда; поговорил с ним; нашел его очень вежливым; дал ему проспект. Поехал на ферму Бэзилдон; оставил мистеру Стоуну записку мистера Хопкинса и мою карточку. Поехал в Стрейтли; всячески пытался найти обходной путь, чтобы не переезжать реку в Горинге; оказалось, что это невозможно. Однако при взгляде на местность с высокого холма к югу от Стрейтли стало ясно, что можно сэкономить много рубок, если проехать к югу от фермы Стрейтли и свернуть немного восточнее Халфпенни-лейн.