8
.
'Лучшая работа в Англии'
Когда было выбрано место для строительства переправы через Темзу в Мейденхеде, комиссары Темзы оговорили, что проектируемый мост ни в коем случае не должен загромождать буксирный путь и широкий судоходный канал рядом с ним. Это ограничивало Брюнеля в использовании только одного речного пирса на протяжении 100 ярдов, а так как он планировал строить переправу на небольшой высоте, перед ним встала приятная проблема. Он решил ее, спроектировав мост с двумя самыми большими и плоскими арками, которые когда-либо были построены из кирпича. Пролет каждой из них составлял 128 футов, а высота до венца - всего 24 фута 3 дюйма.
Этот типично смелый замысел, естественно, был воспринят противниками Брюнеля как еще один пример его экстравагантной глупости, и его падение еще до того, как по нему проехал поезд, было уверенно предсказано. 1 мая 1838 года подрядчик, Чедвик, ослабил центрирование, и критики завыли от восторга, когда восточная арка показала признаки перекоса. На протяжении 13 футов по обе стороны от венца нижние три ряда кирпичей разошлись на полдюйма. Однако, к их досаде, западный пролет устоял, и они были еще более недовольны, когда в июле Чедвик признал свою вину в том, что слишком рано ослабил центры, прежде чем римский цемент успел как следует застыть, и согласился возместить ущерб за свой счет. Поскольку над мостом уже был проложен временный путь, и Олдхэм, другой подрядчик, использовал его для вывоза грунта для формирования насыпи западного подхода, Брюнель приказал отложить ремонт до завершения этих работ. После этого Чедвик быстро справился с работой, и 8 октября центры были снова успешно разгружены. Критики Брюнеля все еще отказывались убедить его в этом и теперь утверждали, что, когда придет время полностью убрать центрирование, мост непременно рухнет. Сам инженер нисколько не сомневался в своем мосте, но он решил, что центрирование не должно быть окончательно снято, пока мост не переживет еще одну зиму. Трудно устоять перед подозрением, что это было вызвано не столько излишней осторожностью, сколько беспардонным чувством юмора. Конечно, тот факт, что мост стоял совершенно свободно в течение девяти месяцев, в то время как его ревнивые оппоненты полагали, что центрирование все еще помогает поддерживать его, был шуткой, которую Брюнель, должно быть, очень любил. Ее смысл был раскрыт, а его критики поставлены в тупик сильным штормом в одну из осенних ночей 1839 года, который снес все бесполезное центрирование.
К тому времени по мосту уже ходили поезда, ведь железная дорога была открыта до Твайфорда в июле 1839 года, и все еще предсказывали, что мост просядет под их ничтожным весом. Так однажды ночью в бурном ноябре этого года, когда Темза была в половодье, по городу поползли слухи, что мост небезопасен.
В воскресенье утром [писал Брунель Сондерсу], около двух часов, мистер Хэммонд был поднят с постели Лоу из Мейденхеда с сообщением от Белла, что мост в Мейденхеде, по сообщению Лд Оркни [?], находится в опасном состоянии и что поезд в 6 часов не должен по нему идти Мистер Хд немедленно сел в почтовую карету, поехал в Твайфорд, взял мотор и отправился на мост. Как мог, при свете фонарей он осмотрел все - и, конечно, не нашел ничего плохого, и никто на линии не знал ни о чем плохом. Затем он отправился за Беллом, который мог только сказать, что слышал об этом, но, похоже, так и не удосужился пойти и посмотреть сам, поскольку, если бы что-то было не так, пришлось бы послать за мной, а спокойно лег спать, оставив на волю случая, полагаю, что Хэммонд может быть дома и поезд может упасть в реку или нет, - в сущности, не было больше проблем в этом вопросе, чем переслать эту глупую историю Эйч-Ди, который был в десяти милях, в то время как Белл находился в нескольких сотнях ярдов. У меня будет своя собственная ссора с Беллом...
Ноябрь 1839 года стал мрачным месяцем в истории Great Western.
На этой неделе у нас произошло несколько трагических событий, которые сделали ее очень несчастливой [писал Гиббс 16-го]. В понедельник вечером я поехал в Паддингтон. Симс был на кафедре; после него пришел его брат, чтобы посмотреть на электромагнитный телеграф. После этого мы пошли обедать к Миллсу и провели спокойный вечер. Симс пошел со мной домой и всю дорогу весело болтал. Во вторник я присутствовал на обычном заседании Комитета - Симс был председателем. В четверг Симс был на Принсес-стрит и в банке. На следующее утро его нашли мертвым в своей постели, раздетым и с пистолетом в руке, из которого он запустил себе в голову шарик. Мы все были страшно потрясены этой неожиданной трагедией, поскольку ни его манеры, ни поведение, ни обстоятельства не вызывали ни малейшего подозрения в подобном происшествии.