- Ты слышала, что я сказал? Садись в лингер, принцесса.
Я застыла на месте, склонив голову.
- Ты что-то хочешь сказать?
- Да, - ответила я.
Жесткая складка пролегла глубже, и Ягат сказал:
- Ты должна отвечать: «Да, господин».
- Да… господин, - исправилась я, чудом вымолвив слово, которого ни разу не произносила.
- На первый раз я прощаю тебя и оставлю безнаказанной. Но только на первый раз.
Тэн замолчал, видимо, ожидая от меня благодарности. Но я не смогла заставить себя униженно благодарить его.
Тогда тэн усмехнулся и произнес:
- Похоже, путь нам предстоит еще более увлекательный, чем я ожидал. Укрощение строптивых - изысканное удовольствие. А укрощение строптивой принцессы - вдвойне. Ну же. Я приказываю тебе говорить.
Сглотнув, я произнесла:
- Я не могу сесть в этот лингер… господин.
- Интересно знать, почему?
Я снова сглотнула, прежде, чем говорить.
- Я принцесса, я не могу ехать так… Без вещей, без слуг, без свиты, наконец! Мой отец должен назначить мне сопровождение, а слуги - собрать мои вещи. Мне не полагается путешествовать вот так, господин.
Пока я говорила, Ягат слушал с задумчивым видом. А потом сделал едва заметный шаг навстречу, что заставило меня отпрянуть.
Ягат шагнул ко мне и я, как зачарованная уставилась на ходящие под покрытой узорами кожей бугры мускулов. С силой оторвав взгляд от этой мощи и столь наглядной демонстрации силы, я посмотрела в глаза воину.
Тот слегка облизал пересохшие губы.
- Ты больше не принцесса, - сказал он глухо. - Ты - моя. Моя наложница.
От этих слов все внутри сжалось, а в глазах предательски защипало. Но я не могла показывать свою слабость этому страшному, чужому тэну, кто являлся теперь моим господином и обладал мной по праву сильнейшего.
Поэтому я поговорила тихим голосом:
- От того, что ты сделал меня наложницей, я не перестала быть принцессой. Пятой дочерью великого тсара и прекрасной тсари, Оридана Мудрого и Астарты Огненной, я...
Мне не дали договорить.
Медленным, осторожным движением Ягат отвел рубиновый локон, выбившийся из моей прически, за плечо. Прикосновение руки тэна обожгло и заставило вздрогнуть.
А затем железные пальцы сомкнулись вокруг плеча и силой зашвырнули внутрь лингера, на обитые черным бархатом подушки. Я охнула, не в силах поверить в происходящее.
Тэн вскочил следом и сиденье подо мной закачалось. Стоило дверце захлопнуться, лингер тронулся с места.
Так же, рывком, меня посадили.
Глаза Ягата полыхнули пламенем, я испуганно отшатнулась, но тэн держал крепко.
Приблизив свое лицо к моему, тэн сказал:
- В первую очередь, ты моя наложница. Моя собственность. Ты поняла меня?
Он приблизился еще больше, так, что лицо его расплылось, а огонь из глаз просочился в самую душу. Ощутив тепло его губ у своих я зажмурившись и выпалила:
- Да, господин, поняла!
Меня отбросили, как ненужную вещь, на мягкое сиденье, и я тяжело задышала, чувствуя, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди.
Ягат занял место напротив и не сводил с меня тяжелого взгляда.
Я постаралась унять дрожь, чтобы не выдавать, в каком смятении нахожусь и как я напугана. А боялась этого гиганта с темной кожей и золотыми рогами просто до дрожи, до ужаса, до слез, которые готовы были сорваться из-под опущенных ресниц. Я отползла назад и села, выпрямив спину, чувствуя за собой мягкую спинку сиденья.
- Так-то лучше, наложница, - бросили мне.
Ягат замолчал, я от страха перед могучим тэном едва ли могла говорить. Я подумала, хорошо, что он молчит, есть время прийти в себя и постараться свыкнуться с произошедшим. Но тут Ягат заговорил снова.
- У нас нет времени ждать, - сказал он. - Твои вещи пришлют из твоего дворца позже. Как и свиту. Хотя в последнем я сомневаюсь.
- Почему? - пискнула я, и, когда тэн яростно сверкнул глазами, поспешила исправиться: - Почему, господин?
По суровому лицу тэна, явно непривыкшего улыбаться, скользнула скупая ухмылка.
- Потому что Блэр-Джар правит сильнейший, - ответил он.
Я продолжила хлопать ресницами, и тэн пояснил.
- Блэр-Джар очень отличается от всего, к чему ты привыкла, принцесса. В моем тсарстве принято гордиться кровью тэнгериев. Кровью демонов.
Я вздрогнула, не в силах поверить в то, что он произносит все эти вещи вслух, а Ягат продолжил:
- Тебе предстоит многое узнать, принцесса. Ты росла, лелеемая всеми, родителями и слугами и невинна, подобно цветку. И также юна. В Бхукти-Джар женщины чуть ли не равны мужчинам.
Я захлопала ресницами.
- Почему ты так говоришь? - воскликнула я, и, когда глаза тэна полыхнули огнем, вжалась в спинку сиденья и добавила: - Все создания Матери равны между собой, господин.
Тот прищурился и брезгливо пожал плечами.
- Да уж, равны. У вас. Если женщин даже сажают на трон рядом с собой.
Наверно, мой взгляд выражал недоумение, потому что Ягат пояснил:
- Когда-то мы и вправду были равны между собой. Во время Тысячелетней войны.
Я вздрогнула, услышав о страшном, а Ягат, казалось, не заметил этого и продолжал.
- Тогда женщины ни в чем не уступали нам. Яростные воительницы, способные убивать десятками, сотнями! Мы все были тэнгериями! Демонами. Теми, чья кровь - сама ярость. Чья сущность - желание убивать. Я вижу, как кривится твое лицо, юная пери. Но это наша суть. Суть тэнгериев, рожденных самой вечностью, безднорожденных! Твоя истинная суть. А не эта… новая сущность пери.
Он осмотрел меня снова, властно, по-хозяйски, и так надменно, что я вспыхнула.
- А я думала, тебе нужна именно эта моя сущность. Сущность пери! - выпалила я, и, поняв, что сказала, торопливо закрыла рот ладонью.
Я не поняла, как это произошло, я не заметила, чтобы Ягат двинулся или хотя бы наклонился вперед, приближаясь ко мне, но в следующий миг оказалась у него на коленях. Железная рука прижимала меня к мощной мускулистой груди, так, что я чувствовала каждый удар сердца воина.
- Вот как, наложница? Значит, ты из тех, кому невтерпеж? - пророкотал он и провел горячим пальцем по моим губам.
Я дернулась, как птица в силке, и, как несчастная певунья, попавшаяся в ловушку, только навредила себе этим.
Меня сжали еще сильнее, до боли, до хруста в костях, так, что я не смогла сдержать стона.
- Пожалуйста, - попросила я. - Пусти… Ты задушишь меня, господин. Останутся синяки.
Ягат хмыкнул и ослабил хватку. Мое тело сжалось пружиной, готовое распрямиться и вырваться из удушающих объятий в любой момент, но в следующий миг меня опрокинули тычком в грудь, и я оказалась упала навзничь на колени воина. Голова беспомощно запрокинулась.
Огромная рука властным жестом сжала основание шеи и Ягат заговорил снова.
- Ты дерзка, как истинная принцесса. Но отныне ты - никто. Запомни это.
- Пусти, - прошептала я, не в силах пошевелиться. - Ты не можешь так говорить и так поступать со мной. Я принцесса! Я дочь тсара! Дочь великого тэна!
Пальцы Ягата сжали шею сильнее. Когда он заговорил, голос звучал тихо, но мне показалось, что это оттого, что сдерживает ярость.
- Лежи смирно, наложница.
Его рука соскользнула ниже и легла на грудь. Когда ладонь его наполнилась, у меня внутри что-то оборвалось.
Я дернулась, трепыхаясь, из груди вырвался короткий стон.
- Нет! - воскликнула я, мотая головой.
Небрежно, словно треплет собаку, тэн ласкал мою грудь. А потом железные пальцы сомкнулись на соске и сжали.
Я вскрикнула от неожиданной боли.
Но чем больше я билась в его жестоких руках, тем сильней он сжимал пальцы.
- Никогда не говори мне нет, - сказал Ягат, и я замерла, такой ледяной яростью повеяло от его слов.
- Пожалуйста, не надо, - заплакала я. - Мне больно.
- У тебя совершенная кожа, - задумчиво сказал Ягат.
Он ослабил нажатие, но пальцы оставались на месте и потому я лежала, застыв, боясь пошевелиться, только слезы бессилия продолжали катиться из глаз. Мне показалось даже, что слышу, как они стучат о пол.