Примерно через час полтора неспешной прогулки по лесу подо мной разверзся ад. Нет, на нас не напали вурдулаки, стая горгулий не закидала нас каменным пометом, василиски даже не пытались сделать из нас статую Дама с собачкой. Ничего такого не случилось. У меня случился всего лишь Сосискин на марш-броске. Через каждые сто метров я была вынуждена останавливаться потому что кое кому хотелось пить, есть, писать и я должна была всенепременно отвернувшись, его караулить. Через каждые пять минут у него то кололо в боку, то кружилась голова, то попадали огромные булыжники в подушечки лап. Я была вынуждена ждать пока он полежит и наберется сил, чтобы двигаться дальше. Капризным тоном меня требовали взять его на ручки, а когда я говорила что в таком случае брошу сумки с едой, меня всячески обзывали. Через час я озверела, к исходу второго стала лихорадочно вспоминать куда сунула кухонный нож. Только мысль о том, что этим ножом я потом буду резать продукты, спасла это чудовище от смерти. Вот и сейчас Сосискин завел свою песню — Дашь, Даша, Дарья, Дашка, куда ты летишь как угорелая, я устал, давай отдохнем, смотри уже солнышко садится, давай уже искать место для ночлега. Я со злостью бросила сумки, рывком скинула с плеч рюкзак и выдала фразу, которая составила бы честь любому боцману. Скажем прямо, из приличного там были только предлоги. Пес растеряно посмотрел на меня и наивно поинтересовался что это я так разошлась. Вторая фраза по моему мнению надолго должна была отбить охоту задавать мне дурацкие вопросы. Но этот ушастый турист недоучка невозмутимо фыркнул и заявил, что он так устал, что никакие колбасные изделия не заставят его сделать и шагу. Поняв что сил у меня терпеть этот скулеж больше нет я плюнув стала собирать ветки для костра. Увидев, что колыхание телесами по направлению к заданной позиции больше на сегодня не предвидится, разрушитель моих нервных клеток тут же вытащил из рюкзака свое персональное койко-место и расстелив его с помощью носа, нахально завалился спать. Я же как пчелка Майя обустраивала наш ночлег, кипятила воду, готовила макароны с тушенкой и думала как ночью буду защищаться от неведомых тварей. Ник мне и говорил что на Светлой территории шанс встретить нечисть мизерный, но не с моим еврейским счастьем надеяться на чудо. Оставив пса сторожить наш временный лагерь, и удивившись что он даже не испугался остаться один, пошла искать воду на завтра. Сегодня мне не повезло, проплутав довольно долгое время, никакого водоема не обнаружила и увидев что солнце начинает садится, пошла назад. Настроение было отвратительное, воды оставалось мало, значит придется оставаться без вечерних водных процедур, из леса мы не вышли и судя по тому как пес передвигается идти нам по нему еще очень долго. Как говорится на повестке дня одна херня. Вот с такими грустными мыслями я вернулась назад и как оказалось во время. Еще пять минут блужданий и осталась бы без ужина. — Сосискин, сволочь, ты сожрал почти все макароны, заорала я когда увидела что почти полный походный котелок был им съеден. От моего вопля с деревьев посыпались листья, а этот троглодит даже ухом не повел. — Ну и чего ты орешь, невозмутимо поинтересовался он. — Вон возьми кипяточка и взорви бомж-пакет, кивнул он на торчащую из сумки упаковку лапши Душурак. — Скотина ты мерзкая, визжала я на весь лес, бомж-пакет это наш НЗ, что ты будешь жрать, когда кончаться макароны и тушенка? — Дойдем до города и купим хавчик, прочавкал он в ответ. — Да такими темпами мы сдохнем в этом лесу от голода, а коренья и грибы ты жрать у нас не приучен, ты у нас исключительно мясомолочные продукты потребляешь. — А кто то слишком долго прохлаждался на морях и у него отобрали возможность определять что тут съедобное а что он, огрызнулся он в ответ. Не помня себя от злости, я подлетела и выхватила то что оставалось от ужина. — Подавись, куском уже испопрекалась, зло бурнул пес и лег спиной ко мне. И без того поганое настроение было испорчено окончательно. С трудом впихнув в себя макароны, я переоделась в папины старые тренировочные штаны с вытянутыми коленками и тельняшку, завалилась спать.